Андрей Евгеньевич Снесарев (1865-1937) - был уникальной личностью - геополитик, географ, востоковед, генштабист-разведчик, талантливый военачальник, Георгиевский кавалер, Герой Труда. Этот выдающийся человек, по праву называемый сегодня "русским Сунь-Цзы", был еще блистательным публицистом, великолепным педагогом, оперным певцом (дебютировал на сцене Большого театра), фортепианным виртуозом, кандидатом математических наук (в свое время окончил Московский университет).
Владел 14 иностранными языками, был автором более 500 научных работ и статей...
Cнесарев Андрей Евгеньевич родился в 1865 г. в Острогожске Воронежской губернии, в семье священника, в 1888 г. окончил с медалью физико-математический факультет Петербургского университета и поступил в военное училище.
О студенческой жизни молодого человека известно крайне мало. Учился он весьма старательно и с отличными оценками. Одновременно с учебой юноша успевал зарабатывать на жизнь частными уроками. В 1888 он успешно окончил Московский университет, представив диссертацию под названием «Изучение бесконечно малых величин». Согласно отзывам руководителей научная работа Снесарева отличалась великолепным знанием философии и истории математики. После блестящей защиты Андрею Евгеньевичу предложили работу на кафедре. Однако перед этим юноша, как и все молодые люди, окончившие университет, по законодательству Российской империи был обязан пройти в качестве вольноопределяющегося полугодовую армейскую службу. Снесарев выбрал пехотное юнкерское училище в Москве.
«Патриотизм - не в пышных возгласах и общих местах, но в горячем чувстве любви к Родине».
В. Г. Белинский
На свет Андрей Евгеньевич Снесарев появился 13 декабря 1865 года в поселке Старая Калитва, расположенном в Воронежской губернии, в дружной и большой семье местного священника. Одним из предков Снесарева был знаменитый русский просветитель и церковный историк Евфимий Болховитинов. В семье Евгения Петровича и Екатерины Ивановны Снесаревых было семеро детей, однако четверо умерли в раннем возрасте. В 1872 году отец Евгений вместе с семьей переехал в станицу Камышевскую. Здесь, помимо исполнения прочих обязанностей, он работал преподавателем в местной приходской школе, которую вскоре начал посещать его старший сын Андрей. А в 1875 десятилетний подросток поступил в Нижне-Чирскую прогимназию и отучился в ней семь лет. В 1882 он перешел в гимназию в городе Новочеркасске - столице Войска Донского. В этот год Снесаревых постигло огромное несчастье - скончался глава семьи Евгений Петрович. Несмотря на потерю кормильца, Екатерина Ивановна сделала все возможное, чтобы ее дети продолжили учебу. В 1884 Андрей Снесарев окончил гимназию в числе лучших учеников и был удостоен серебряной медали. Особо отмечались способности юноши в изучении древних языков - латинского и греческого.
Таким образом, все детские и юношеские годы Снесарева протекли в казачьей среде - среде, для которой подготовка к военной службе и сама служба являлись органичной составляющей жизни. Однако к удивлению многих после окончания гимназии в том же 1884 году Андрей поступил на физико-математический факультет Московского университета. Почему молодой человек не выбрал духовное или военное поприще, так и осталось загадкой. Первая область деятельности соответствовала традициям его семьи и отвечала психологическому складу юноши. Вторую - упорно предлагала общественная среда, то бишь казачество. Тем не менее, Андрей остановил свой выбор на отделении чистой математики, требующей усидчивости и остроты ума. Также важно отметить, что в годы учебы в школе Снесарев именно в изучении математики испытывал трудности.
О студенческой жизни молодого человека известно крайне мало. Учился он весьма старательно и с отличными оценками. Одновременно с учебой юноша успевал зарабатывать на жизнь частными уроками. В 1888 он успешно окончил Московский университет, представив диссертацию под названием «Изучение бесконечно малых величин». Согласно отзывам руководителей научная работа Снесарева отличалась великолепным знанием философии и математики. После блестящей защиты Андрею Евгеньевичу предложили работу на кафедре. Однако перед этим юноша, как и все молодые люди, окончившие университет, по законодательству Российской империи был обязан пройти в качестве вольноопределяющегося полугодовую армейскую службу. Снесарев выбрал пехотное юнкерское училище в Москве.
Из училища Андрей Евгеньевич вышел в 1889 в чине подпоручика. За особые отличия имя его было увековечено на мраморной доске этого учебного заведения, впоследствии получившего название Алексеевского. В его стенах, к слову, впоследствии учились легендарные маршалы Советского Союза Александр Василевский и Борис Шапошников. Размышляя о дальнейшей жизни, Снесарев принял решение не возвращаться на кафедру математики, а остаться в армии. Семь лет молодой офицер служил в первом Лейб-Гренадерском Екатеринославском полку на штабных и командных должностях. В ноябре 1892 его назначили делопроизводителем полкового суда, а в апреле 1893 произвели в поручики. В эти годы Снесарев принимал активное участие в повседневных занятиях по воспитанию и обучению личного состава, а также самостоятельно основательно изучал военную историю и теорию.
С разрешения командования помимо служебной деятельности Андрей Евгеньевич брал уроки у известного русского певца Ипполита Прянишникова и участвовал в концертах, в том числе вместе с прославленным тенором Леонидом Собиновым, бывшим его однокашником по юнкерскому училищу. Однажды Снесареву даже привелось заменить захворавшего артиста в Большом театре и исполнить партию графа де Невера в опере Мейербера «Гугеноты». Поручику прочили успешную оперную карьеру, однако перспектива стать профессиональным певцом не интересовала Андрея Евгеньевича. К слову, помимо пения талантливый молодой человек по собственному желанию посещал созданные Министерством иностранных дел курсы по изучению восточных языков.
В 1896 Снесарев поступил в Николаевскую академию Генштаба (приказ от 8 октября под номером 138) и спустя три года окончил ее полный курс. В то время основной курс этого учебного заведения включал лишь два года обучения, на полный же курс отправляли только оканчивавших основной с лучшей итоговой суммой баллов. Помимо отличной учебы Андрей Евгеньевич, по отзывам, выделялся в академии своими многогранными творческими способностями, дисциплинированностью и личной скромностью. По выпуску в 1899 году Снесарев был произведен в чин штабс-капитана и причислен к Генеральному штабу.
Окончание Академии ГШ. 1899 год. Штабс-капитан Снесарев - четвертый слева
Местом своей службы он выбрал далекий Туркестанский военный округ. В тот период времени в Средней Азии и на Памире сталкивались интересы трех великих держав - России, Китая и Великобритании. Все они имели взаимные претензии и до конца неурегулированные территориальные проблемы. На офицеров, служащих здесь, возлагались серьезные разведывательные и военно-дипломатические функции. Летом 1899 штабс-капитан Снесарев был командирован в Индию. В ходе поездки он побывал во многих регионах и городах британской колонии, посетил Кашмир, Шимлу, Гилгит, Лахор, был удостоен аудиенции вице-короля страны лорда Керзона и других высокопоставленных чинов британской колониальной администрации. Официально российские офицеры ехали с дипломатическими целями, однако на деле стояла задача изучить и оценить местность, как возможный будущий театр боевых действий. Андрей Евгеньевич был подключен к миссии в качестве специалиста-полиглота - к тому времени, Снесарев, увлекшийся лингвистикой, свободно говорил на английском, арабском, турецком, персидском языках, а также хиндустани. Позже количество языков в его активе дошло до четырнадцати.
А.Е.Снесарев с группой сослуживцев ТуркВО. 1901-03 гг.
За время нахождения в Индии Андрей Евгеньевич искренне полюбил страну и ее жителей. Поездка позволила штабс-капитану собрать огромный материал, дополненный трехмесячным изучением истории района в Британском музее в ходе командировки Снесарева в Англию в 1901 году. Им был подготовлен огромный задел для последующих произведений, посвященных Индии и Афганистану и вышедших много лет спустя. К слову, Снесарев считал Индию основным «источником» британского могущества и предлагал три варианта вторжения в страну. Также Андрей Евгеньевич предсказывал неминуемое падение колониальной империи, держащейся на эксплуатации зависимых народов.
В последующие годы службы в штабе ТуркВО Снесарев выполнил огромную работу по описанию земель, входивших в этот огромный округ. Одновременно со службой от также написал несколько научных статей и составил ряд информационных сборников для штаба, преподавал в кадетском корпусе математику, занимался коллекционированием книг, выступал солистом на концертах и музыкальных вечерах в Ташкенте, являлся активным работником Русского императорского географического общества. Его доклады в обществе отличались мастерством изложения и обстоятельной научной подготовкой.
Памирский пост. 1893 г. В центре группы офицеров Памирского поста Свен Гедин и В.Н. Зайцев
С начала июля 1902 и по конец октября 1903 Андрей Евгеньевич командовал Памирским отрядом. Здесь штабс-капитану пришлось решать как военные, так и политические задачи по обеспечению стабильности на Памире - важном для России в стратегическом отношении. Стоит напомнить, что в то время в тех местах еще не существовало хороших дорог, а машины и вертолеты не могли доставить путешественников к уединенным селениям. Многодневные переходы по практически недоступным тропам, нехватка пригодной для питья воды - таковы были условия похода. Однако штабс-капитан не только блестяще справился с поручением, но и выполнил ряд научных работ, посвященный исследованию Центральной Азии. В 1903 в свет вышли его первые значимые труды - двухтомная книга «Северо-Индийский театр» и военно-географическое описание под названием «Памиры». Необходимо отметить, что разведывательно-аналитическая деятельность в ходе путешествий в Индию и на Памир, а также службы в штабе округа, весьма существенно способствовала изучению Снесаревым войны с прикладной и фундаментальной точек зрения. Он хорошо разобрался в вопросах влияния военной истории на исторические судьбы народов Востока, организации и трансформирования геополитических конструкций Азии. В частности, в одной из работ Снесарев отзывался об Афганистане: «Если страну эту и можно захватить, то удержать чрезвычайно трудно, на заведение порядка понадобится столько ресурсов, что страна трат этих никогда не вернет. Политические расчеты, возможно, поведут Афганистан на какую-либо сторону, однако чувства останутся равно враждебными к любому европейскому государству». Этот вывод был сделан за семьдесят с лишним лет до ввода советских войск на территорию страны.
В 1904 Андрей Евгеньевич женился на Евгении Зайцевой, дочери полковника Василия Зайцева, являвшегося начальником военной администрации города Ош. Это был чрезвычайно авторитетный человек, старый солдат, адъютант Михаила Скобелева в одном из походов по присоединению Средней Азии к России, автор нескольких популярных книг, включая знаменитое «Руководство для батальонных и бригадных адъютантов», выдержавшее пятнадцать изданий. Соперниками Снесарева в сражении за руку и сердце Евгении Зайцевой были знаменитый шведский географ и писатель Свен Гедин и русский путешественник и ботаник Борис Федченко. Однако в итоге юная красавица выбрала мужественного и талантливого офицера. Брак, заключенный по взаимной любви, оказался весьма удачным - в семейной жизни Евгения Васильевна и Андрей Евгеньевич были счастливыми людьми.
В конце октября 1904 Снесарева перевели на службу в Санкт-Петербург на место столоначальника в Главном штабе, а в начале декабря его произвели в подполковники. Молодожены поселились в доме под номером 48, расположенном на Галерной улице. 25 сентября 1905 в их семье родился первенец - мальчик Евгений. Андрей Евгеньевич успешно сочетал радость отцовства с активной научной и ответственной служебной деятельностью. В те годы он занимался делами стратегической разведки в регионах Средней и Южной Азии. Одновременно с этим Снесарев много писал, читал в военных училищах лекции, активно выступал в Географическом обществе, обществе Востоковедения, Обществе ревнителей военных знаний, принимал участие в публикации газеты «Голос правды», печатался в «Новом времени» и ряде других петербургских изданий. Необходимо отметить, что в период жизни в Санкт-Петербурге Снесарев стал признанным востоковедом. Его часто приглашали на международные конференции, например в 1908 в Копенгагене на пятнадцатом Международном конгрессе ориенталистов он сделал два доклада - «Пробуждение национализма в Азии» и «Обычаи и религии горцев Западного Памира», вызвавших большой резонанс среди политиков и специалистов.
В 1907 году Андрей Евгеньевич публично выступил с доказательствами нецелесообразности заключения Российской империей союзнического договора с англичанами. По его мнению, дело шло к подготовке очередной европейской войны, в которую Британия совместно с Францией втягивала Россию. Как военный стратег и геополитик Снесарев заявлял, что нашей стране в двадцатом веке необходима военно-политическая стратегия нейтральной державы, а не участника одной из образующихся европейских военно-политических блоков, готовящих войну, невиданную доселе по своим масштабам. Но правящие круги Российской империи были не в состоянии принять подобную мысль. И Снесарев был удален от дел стратегической разведки путем выдвижения по должности. В сентябре 1910 Андрей Евгеньевич, уже полковник, был назначен начальником штаба второй казачьей Сводной дивизии, дислоцировавшейся в городе Каменец-Подольский. А в 1913 император назначил Снесарева Председателем русской стороны Международной комиссии по контролю Русско-Австрийской границы.
Офицеры Второй казачьей Сводной дивизии.После 1910 года
В Сводной дивизии служили казаки целого ряда войск - Донского, Терского, Кубанского, Уральского. На новое место службы полковник прибыл уже с двумя детьми - второму сыну, родившемуся в 1908, дали имя Кирилл. В 1911 у Снесаревых родилась дочь Евгения. С должностью начштаба казачьей дивизии Андрей Евгеньевич, сам будучи выходцем из казачьей среды, справлялся безупречно. А летом 1914 года началась Первая мировая война. В августе Сводная дивизия провела активные наступательные бои. Дважды за это время отличился Снесарев - 10 августа под городом Бучачем (был награжден орденом Владимира третьей степени) и 12 августа под Монастыриской (награжден Георгиевским ). Являясь человеком науки, Андрей Евгеньевич в то же время прекрасно проявил себя на поле брани. В боевой обстановке полковник вел себя отважно, обнаруживая разумный риск и высокую требовательность, особо заботясь о здоровье и жизни подчиненных ему офицеров и солдат, называвших его, к слову, «командиром с ангельским сердцем». Находящиеся под его руководством русские части сражались на германском фронте особенно решительно и смело, а сам Снесарев всегда поступал сообразно принципу, высказанному им в одной из своих работ: «Рискуй сам, как другие. И хоть изредка попадай в ту обстановку, в которой живут те, которым ты приказываешь».
Осенью 1914 года Снесарев был назначен командиром 133-го пехотного Симферопольского полка. За сражения, проведенные его полком в конце 1914, Снесарев был удостоен ордена Святого Георгия четвертой степени. В приказе значилось: «Все время находился под огнем неприятеля, подвергая свою жизнь опасности и вдохновляя нижних чинов…. Лихим наступлением выбил неприятеля из окопов». Любопытно, что в бумагах не было сказано о подвиге самого пехотного полка, что вызвало осуждение у Андрея Евгеньевича. Он писал в полевом дневнике: «Забыты: восстановление блокады Перемышля; восстановление линии, брошенной девятой кавалерийской дивизией и двумя пехотными полками 81-ой дивизии; атака целой дивизии полком…».
Командир 133-го пех. полка А.Е. Снесарев со своей командой связи. Командир команды связи - поручик Фокин. Май 1915 года
В августе 1915 Андрей Евгеньевич получил звание генерал- майора и был назначен командиром первой бригады 34-ой пехотной дивизии. А с февраля 1916 он возглавил штаб 12-ой пехотной дивизии и летом того же года принял участие в Луцком (Брусиловском) прорыве. Об отличиях Андрея Евгеньевича на полях сражений говорят многочисленные боевые аттестации, данные ему за годы войны. Вот лишь одна из них от командующего двенадцатой пехотной дивизии Михаила Ханжина (весна 1916): «Генерал-майор Снесарев обладает широким образованием (общим и военным), в совершенстве владеет немецким и французским языками, понимает военное дело, обладает большим боевым опытом, пройдя боевую страду командира бригады и пехотного полка, начальника штаба пехотной и кавалерийской дивизий. С редкой добросовестностью относится к службе. Мужественен и храбр, в любой обстановке сохраняет полное спокойствие и самообладание. Всегда бодр, здоровья прочного. На подчиненных оказывает самое лучшее влияние, призывая и поддерживая в них уверенное, спокойное и жизнерадостное настроение. Относится к ним внимательно, мягко, заботливо и сердечно. …Достоин выдвижения на место командира дивизии и на места по Генеральному Штабу - генерал-квартирмейстера армии и начштаба корпуса «вне очереди».
В сентябре 1916 Снесарева назначали временно исполнять обязанности командующего 64-ой пехотной дивизии, расположенной в Молдове. В первый же день он руководил сражением, результатом которого стали три захваченные его дивизией высоты. В плен попало более 600 вражеских солдат и офицеров, а Снесарев был награжден орденом Святого Георгия третьей степени. Несмотря на прекрасные служебные и боевые аттестации, люди, служившие под началом генерала и видевшие его в боевой обстановке, находили, что выдвижение Снесарева по службе не соответствует талантам этого человека, как организатора боевых действий. Считая, что их командир не отмечен по достоинству, подчиненные офицеры и нижние чины нередко преподносили генералу самодельные награды. Например, известно, как один раз солдаты подарили Андрею Евгеньевичу восьмидюймовый снаряд, украшенный ножами и увитый колючей проволокой, на котором были закреплены часы и табличка с надписью: «Нашему лихому боевому орлу генералу Снесареву». В тот же день Андрей Евгеньевич, всегда дороживший подобными почестями, записал: «Есть Георгий сверху, а это мой Георгий снизу».
А.Е. Снесарев на крыльце штаба 64-й пехотной дивизии. 1916 год
Начальник 159-й пехотной дивизии генерал-майор А.Е. Снесарев среди летчиков 7-го авиаотряда истребителей. 30 марта 1917 г
В тяжелые дни Февральской революции Снесарев много думал и принял соломоново решение: «События проходят крупные, и люди под их тяжестью прогибаются. Я и подобные мне, три года, гулявшие пред ликом Смерти, не боятся людей и деяний их, а лишь Бога и Суда его. Наша цель - победить, а что в тылу делается, что ищут тыловые люди, мы заниматься этим не станем - некогда. Если они правы, мы порадуемся первые, поскольку, умирая за Родину, ее любим не меньше других…». После этого Снесарев сосредоточил свое внимание на армии. В 1917 его несколько раз переводили с одной должности на другую: в феврале он стал начальником штаба двенадцатого армейского корпуса, а в апреле - уже начальником 159-ой пехотной дивизии. Также в этом году он был произведен в генерал-лейтенанты. Обстановка в 159-ой дивизии была ужасающей - продовольственного обеспечения почти не было, полки саботировали приказы. Опытным генералом овладели сомнения: «Сумею ли я повернуть часть в победоносное русло?» Но он решил рискнуть и начал с индивидуальной работы, проведя личные беседы почти с каждым солдатом. За несколько месяцев ему удалось вывести дивизию из претендентов на расформирование в число ударных. В сентябре 1917 его вновь перевели - на этот раз на место командира девятого армейского корпуса. Он по-прежнему продолжал пользоваться непререкаемым авторитетом у личного состава, однако воевать генералу пришлось не долго - грянула Октябрьская революция.
Развал армии и страны Андрей Евгеньевич переживал как личную трагедию. Будучи экспертом политической истории, он писал жене еще 6 мая 1917: «...Страна пойдет левее, к тем, кто пообещает еще более… А после этого анархия, мобилизация трезвых крестьянских масс, трепетный поиск лучших русских людей, и прежде всего искание власти, а вместе с ней покоя и порядка. Я практически убежден, что так все и будет, что моей бедной стране придется еще раз пройти эту многострадальную Голгофу». После того как в конце 1917 царская армия рухнула окончательно, Снесарев получил отпуск и отправился в родную ему Воронежскую губернию. Там в то время находилась его семья, пополнившаяся двумя близнецами Георгием и Александром. Любопытно, что крестным отцом мальчиков стал старый друг супругов Снесаревых - известный генерал Лавр Корнилов. В Воронежской губернии, в обстановке революционной смуты Андрей Евгеньевич - боевой генерал, участвовавший лично в 76(!) сражениях, не считая множества мелких боевых эпизодов - мучительно решал проблему выбора дальнейшей судьбы. Однако в одном он был уверен - она будет связана с судьбой России. Это подтверждает его отношение к обращению младшего брата Павла, известного врача. 14 марта 1918 Снесарев написал по этому поводу тестю Василию Зайцеву: «Брат склонен куда-либо бежать - в Англию или в Америку - и просит у меня маршрута через Афганистан. Хотя подобная мысль может быть порождена лишь безумием, однако, вероятно, в обстановке имеется многое, толкающее на безумные шаги. В ответе буду советовать самообладание - оставить Родину можно, найдутся для этого и более близкие пути, чем Афганский, однако с кем же останется страна, и что будет с нею?». Таким образом, конечный выбор Снесарева был таким - в любой ситуации служить своей стране. И когда в 1918 с началом наступления кайзеровских войск ему от имени Советской власти предложили вступить в Красную армию, он принял это предложение.
Известный в стране и за ее пределами боевой генерал, геополитик и ученый-востоковед был назначен на место военного руководителя Северо-Кавказским военным округом. Оборона Царицына является, возможно, самым важным этапом Гражданской войны. Прибыв на новое место, Снесарев первым делом лично посетил все части, разбросанные по территории свыше 600 километров. Всего за два месяца у него вышло организовать на подступах к городу прочную оборону, которую неприятель дважды не смог прорвать. Однако, несмотря на боевые успехи, Андрей Евгеньевич не сумел найти общего языка с новым командирским составом. В Царицыне у Снесарева произошло острое столкновение с Климентом Ворошиловым, касательно принципиальных вопросов ведения гражданской войны. Некоторые взгляды генерала царской армии, в частности о поиске способов уменьшения братского кровопролития, дали повод для подозрения Снесарева в изменнических намерениях и настроениях. К тому же такие люди нашлись в составе его штаба. Последовал ряд суровых обвинений, а затем арест Андрея Евгеньевича, а также всего штаба. После рассмотрения дела московская комиссия отмела все обвинения Снесарева в измене, а самому генералу было поручено возглавить западный участок Завесы - своеобразного фронта между немецкими войсками и слабо защищенной от наступления врага территорией страны. Спустя некоторое время генерал был переведен на должность командующего Белорусско-Литовской армией, преобразованной вскоре в шестнадцатую армию со штабом в городе Смоленске.
В середине лета 1919 Андрею Евгеньевичу предложили встать во главе Академии Генерального штаба РККА, организация которой началась в конце 1918. Это было крайне удачное назначение для будущего Академии - немногие из живущих в то время людей так хорошо знали войну и так глубоко размышляли о ней, как о явлении общественном, резко меняющем, решающем судьбы народов. В августе 1919 командарм Снесарев прибыл в столицу России с громадным багажом глубоких размышлений и впечатлений о гражданской и мировой войнах. В голове у него уже вырисовывалось содержание самого знаменитого труда - «Философии войны». Заступив на должность руководителя военно-учебного заведения, Снесарев отправил немногим оставшимся в стране военным ученым предложение поступить на службу в Академию в качестве преподавателей. Он писал: «Меняется общественный строй, меняется власть, однако Родина остается, и при любой власти она нуждается в воинском служении». Со Снесаревым - героем войны и крупным ученым, человеком тактичным и высококультурным - было приятно работать. Его приглашение было принято многими, и в молодой Академии быстро сложился коллектив высококвалифицированных сотрудников.
Ближайшим соратником и товарищем Андрея Евгеньевича в то время являлся генерал-майор Александр Андреевич Свечин, ставший еще до мировой войны одним из самых популярных военных писателей России. Преподавателем Академии он был назначен в конце 1918. Творческая дружба Свечина и Снесарева принесла огромную пользу отечественной военной мысли. По складу характера это были очень разные люди, однако оба - талантливые и высокоодаренные. И оба серьезно занимались военной стратегией. Снесарев был фундаментальнее в выводах и суждениях, Свечин - плодовитее на публикации. К слову Андрей Евгеньевич, никогда не гнался за успехом и не торопился с изданиями своих работ. Тем не менее, его небольшие рецензии и статьи, посвященные вопросам стратегии, военной доктрины, анализу теорий иностранных военных специалистов, являются бесценнее некоторых многотомных трудов. Для Снесарева стратегия всегда была не абстрактной наукой, но стилем мышления, конкретно персонифицированной деятельностью. Исследователи работ Андрея Евгеньевича отмечают, что ученый спрогнозировал все главные геополитические конфликты двадцатого века и начала текущего столетия, описал прототип концепции нынешних воздушно-наземных операций, едва ли не первым начал анализировать войну как социальное явление и исследовать ее глубинные причины. В своих работах он представил алгоритм поведения командира на поле боя, выработал положения военного воспитания.
Академию Генштаба РККА Андрей Евгеньевич возглавлял всего два года. По его инициативе в учебном заведении была создана Опытная Психологическая лаборатория, организовано Восточное отделение, готовящее военных специалистов по государствам Востока. Сам Снесарев трудился в Военно-статистическом отделе, являясь, по существу, его научным руководителем. Одновременно с этим он участвовал в деятельности комиссии по анализу опыта Первой мировой, в работе Высшего военного редакционного совета. В 1921 Академия Генштаба была переименована в Военную академию РККА. За этим последовало существенное изменение учебных программ и порядка подготовки военных кадров. Главой заведения был назначен Михаил Тухачевский, а Андрей Евгеньевич был оставлен в качестве профессора Академии и начальника созданного им Восточного отделения.
Изменения в служебном положении никак не отразились на творческой активности Снесарева. Его трудолюбие в те годы поражало. Он заботился о том, чтобы советская военная мысль не отставала от зарубежной, много внимания уделяя публикациям по военной тематике и содействуя тому, чтобы все важное и ценное было своевременно издано, став доступным для военных специалистов России. Мимо внимания Андрея Евгеньевича не прошла ни одна серьезная военная книга, вышедшая в нашей стране и за рубежом. Кроме работы в Военной Академии Снесарев с 1924 года являлся профессором и старшим руководителем Военно-воздушной Академии имени Жуковского, а с 1927 - профессором Военно-политической Академии. Он принимал активное участие в образовании института Востоковедения, а с осени 1927 был назначен его военным руководителем. Помимо этого он выступал с лекциями на Востоковедных курсах и на Курсах военных прокуроров в Межевом институте, не говоря уже о публичных выступлениях на различные темы. Один из студентов института Востоковедения писал о Снесареве: «…У Андрея Евгеньевича не было автомобиля. Обычно он добирался до института пешком. В шинели, с солдатским башлыком, повязанным по старой форме, он бодро шел по тротуарам, сохраняя военную выправку. Не помню, чтобы он хоть раз опоздал к началу занятия или пропустил свою лекцию. …В ожидании звонка он был всегда окружен студентами. Обратиться к нему можно было с любым вопросом. Андрей Евгеньевич интересовался нашей жизнью, охотно шутил. С галантным Снесаревым любили по-английски, немецки или французски поговорить преподавательницы западных языков. Андрей Евгеньевич прекрасно владел иностранными языками и изъяснялся на них так же остроумно, как и на русском. …Как профессора мы любили и уважали его не только за насыщенные богатым содержанием, интересные лекции. Несмотря на требовательность, он на нас действовал стимулирующе и ободряюще своим чутким отношением, вниманием к нашим попыткам изречь подчас незрелые, но самостоятельные мысли. Критика его не была императивной, помогала развить и углубить наши представления, не убивая их. При большом уважении к нему мы не ощущали гнета его авторитета и эрудиции».
За годы работы в Академии Андрей Евгеньевич написал целый ряд выдающихся трудов, не потерявших актуальности и в настоящее время. Среди них - «Философия войны», «Жизнь и труды Клаузевица», «Афганистан», «Введение в военную географию». Также им было задумано создать капитальное исследование на тему «Индия - страна и народ». Две книги по ней он успел завершить - первая, «Физическая Индия», была издана в 1926, вторая, «Этнографическая Индия», - в 1929. Две последующие - «Военно-политическая Индия» и «Экономическая Индия» - остались только в набросках. Все созданное генералом впечатляло и удивляло современников. Совсем неслучайно, что после того как в 1928 было утверждено звание Героя труда, в числе первых его был удостоен профессор Снесарев. Когда в конце двадцатых годов встал вопрос выбора членов Академии наук, выдвижение Андрея Евгеньевича воспринималось как явление само собой разумеющееся. Но в 1930 выдающийся ученый был ложно обвинен в контрреволюционной деятельности. Последовал арест, в ходе следствия Снесарев побывал и в Бутырке, и на Лубянке. Его судили по делу «Весна» и по делу «Русского национального Союза». По обоим Андрей Евгеньевич был приговорен к расстрелу. Однако по личному указу Иосифа Сталина итоговый вердикт был заменен на десять лет лагерей.
Потянулись годы на лагерной «передовой»: вначале Свирские лагеря, потом Соловки. Это было страшное время, озаряющееся редкими встречами с женой и детьми. Однако происходящие события не смогли сломить дух и волю Андрея Евгеньевича. Находясь в лагерях, он встречался с различными интересными людьми, в частности с видным деятелем культуры, философом Алексеем Лосевым. Известно, что Снесарев никогда не жаловался на судьбу и стойко тянул лямку лагерной жизни. Единственным его желанием было приносить большую пользу своей стране. В связи с этим Андрей Евгеньевич выбил себе разрешение продолжать заниматься научными работами. Однако физические силы ученого не выдержали такого напряжения, в 1933 году у Снесарева случился первый инсульт. Полупарализованного, его долго держали в местном лазарете, потом перевезли в Ленинград и после долгих мучений разрешили забрать родным, освободив по состоянию здоровья условно-досрочно (сентябрь 1934). Затем последовали три года безрезультатного лечения, второй и третий инсульты. Умер Андрей Снесарев в одной из московских больниц 4 декабря 1937 года. Восстановление его честного имени произошло только в 1958 году.
По материалам сайтов http://a-e-snesarev.ru/ и http://podvig.36on.ru
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Андре́й Евге́ньевич Сне́сарев (1 декабря (13 декабря) (18651213 ) , Старая Калитва , Острогожский уезд , Воронежская губерния - 4 декабря , Москва) - русский и советский военачальник, военный теоретик, публицист и педагог, военный географ и востоковед , действительный член Русского географического общества (с 11 октября 1900 года).
Биография
Родился в семье священника в 1865 году.
Учился в приходской школе, затем в Острогожской прогимназии, затем в гимназии им. М.И. Платова в Новочеркасске , которую окончил в 1884 году с серебряной медалью. Окончил физико-математический факультет Московского университета с отличием (кандидат чистой математики) (1888), Московское пехотное училище (1889) и Николаевскую Академию Генерального штаба (1899).
Первая мировая война
С сентября 1916 года в течение трех месяцев исполнял должность временно начальника 64-й пехотной дивизии 18-го армейского корпуса , был награждён высокой боевой наградой - орденом Святого Георгия 3-й степени.
Гражданская война
Во время Гражданской войны в мае - июле 1918 года был военруком Северо-Кавказского военного округа , продолжая носить форму с погонами генерал-лейтенанта. Участвовал в обороне Царицына , где у него возник конфликт со Сталиным и Ворошиловым . В своей докладной записке на имя председателя Высшего военного совета дал нелестную оценку военным талантам последнего: «Ворошилов как войсковой начальник не обладает нужными качествами. Он недостаточно проникнут долгом службы и не придерживается элементарных правил командования войсками». С сентября 1918 года - начальник Западного района обороны, созданного между Северным и Южным фронтами, затем командовал Западной (16-й, с марта 1919 Белорусско-литовская) армией.
С 24 августа 1919 года по 25 июля 1921 года начальник Академии Генштаба РККА , затем там же старший руководитель по Ближнему и Среднему Востоку и главный руководитель по военной географии и статистике восточного отделения Военной академии РККА (переименованной из Академии Генштаба) , ректор Центрального института живых восточных языков , с марта 1923 года - начальник кафедры (главный руководитель) военной географии Военной академии РККА . По совместительству - помощник начальника Центрального военно-статистического отдела Управления делами Реввоенсовета (1921-1923) . В 1919 году поддержал инициативу бывшего генерала Давлетшина об образовании восточного отделения при Академии Генерального Штаба РККА . Участвовал в создании , в 1921-1930 годах являлся его ректором и профессором. Одновременно - профессор Военно-воздушной и Военно-политической академий (1924-1926).
27 января 1930 года арестован, дважды приговорён к расстрелу. По указанию Сталина расстрел заменён на 10 лет ИТЛ (21 ноября 1989 года в Лондоне на аукционе Сотбис были проданы по отдельности две небольшие записки Сталина, адресованные Ворошилову. Текст первой из них был краток:
«Клим! Думаю, что можно было бы заменить Снесареву высшую меру 10-ью годами. И. Сталин.»
С октября 1931 года по ноябрь 1932 года находился в с. Важины (СвирьЛАГ), затем в Соловецком лагере особого назначения (СЛОН) , в том же году с последней баржей был переведен на материк в пос. Вегеракша близ г. Кемь. Досрочно освобождён как тяжело больной 27 сентября 1934 года.
Умер Андрей Снесарев 4 декабря 1937 года в Москве в больнице. Похоронен на Ваганьковском кладбище . Реабилитирован в 1958 году.
В качестве персонажа в искаженном виде выведен под своим именем А. Н. Толстым в повести «Хлеб» (1938 год).
Семья
Сын: Александр (1917-1941), дочь Евгения (1911-2002) - заслуженный преподаватель МГУ .
Труды
- Краткий очерк Памира.
- Северо-индийский театр (военно-географическое описание). В 2 ч. Ташкент, 1903.
- Восточная Бухара. СПб., 1906.
- Индия, как главный фактор в Средне-Азиатском вопросе: Взгляд туземцев Индии на англичан и их управление. СПб., 1906.
- .
- .
- .
- .
- Физическая Индия. М., ин-т Востоковедения,1926.
- .
- .
- .
- Письма с фронта: 1914-1917. М.: Кучково поле, Беркут, 2012.
- Дневник 1916-1917. М.: Кучково поле, 2014.
Переводные труды
- Робертсон Дж.С. Кафиры Гиндукуша / Пер. с англ. А. Половцов и А. Снесарев. Ташкент, 1906.
- Бернгарди Ф. О войне будущего / Пер. с нем. под ред. А.Е. Снесарева. М.: Госиздат, 1921.
- Германский устав / Пер. с нем. 1923.
- Кюльман Ф. Курс общей тактики по опыту Великой войны / Пер. с франц. под ред. А.Е. Снесарева. М.: Высший военный редакционный совет, 1923.
- Фалькенгайн Э., фон. Верховное командование 1914-1916 в его важнейших решениях. В 2 т. / Пер. с нем. А.Е. Снесарева. М.: Высший военный редакционный совет, 1923.
Благодаря усилиям Евгении Андреевны Снесаревой, дочери генерала, и внуков в последнее время переизданы некоторые из его книг. Изданы письма и дневники военного времени (1914-1917 г.)
Память
Имя Андрея Евгеньевича Снесарева носит Всероссийский конкурс, который проводится среди молодых ученых, студентов и курсантов. Основной целью конкурса является изучение и пропаганда наследия выдающихся отечественных ученых, государственных и исторических деятелей, военачальников, направленные на укрепление морально-патриотических качеств молодежи, любви к Отечеству .
Напишите отзыв о статье "Снесарев, Андрей Евгеньевич"
Примечания
Литература
- "Андрей Евгеньевич Снесарев". Сборник статей серии "Русские востоковеды и путешественники ". Москва, 1973.
- "Афганские уроки. Выводы для будущего в свете идейного наследия А.Е.Снесарева". Сост. А.Е. Савинкин. Москва, Военный Университет, Русский путь, 2003.
- Басханов М.К. "У ворот английского могущества". А.Е. Снесарев в Туркестане, 1899-1904. СПб, Нестор-История, 2015. - 328 с., ил., карты. - 978-5-4469-0728-1.
- Морозов А. Я. Служил отечеству. Воронеж: 2005.
- Цамутали А. Н. А. Е. Снесарев - исследователь Индии //Санкт-Петербург - Индия. История и современность. (Серия "Санкт-Петербург и мир") - СПб.: Издательство "Европейский Дом", 2009. - С.250-266.
- Будаков В.В. "Честь имею. Геополитик Снесарев: на полях войны и мира", Воронеж, Издательско-полиграфический центр Воронежского государственного университета, 2011.
- Белоголовый Б.Г. , Книга первая. / Союз писателей России. - М.: ИИПК «ИХТИОС», 2013. - 504 с. - (серия «Национальная безопасность»: Приложение к журналу «Новая книга России». ].
Ссылки
- . Биографический сайт о генерале.
- на сайте «»
- Телефильм Ю. Кузавкова, 2012.
|
|||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||
Отрывок, характеризующий Снесарев, Андрей Евгеньевич
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.– Helene, j"ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J"ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C"est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j"ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d"epouser l"autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c"est que j"aime l"un et l"autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s"appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m"aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j"ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu"il m"a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Снесарев Андрей Евгеньевич (1865-1937) - советский военачальник. Из семьи священника. Окончил Московский университет (1888) и Академию Генштаба (1899). Участник первой мировой воны, генерал-лейтенант. В 1917 году избран командиром 9-го армейского корпуса. В май 1918 года добровольно вступил в РККА, был военным руководителем Северо-Кавказского ВО. В сентябре-ноябре 1918 года начальник Западного района обороны, в ноябре 1918 - мае 1919 года командующий Западной (с марта Литовско-Белорусской) Армией. С июля 1919 года начальник Академии Генштаба РККА. Затем на научной и преподавательской работе.
+ + +
СНЕСАРЕВ Андрей Евгеньевич , советский военачальник и учёный-востоковед. Герой Труда (1928). В Советской Армии с 1918. Окончил матем. фак. Моск. ун-та (1888), пех. уч-ще (1890) и Академию Генштаба (1899); владел 14 языками. С 1888 на воен. службе в Туркестане, занимался изучением и военно-геогр. описанием Ср. Востока. Совершил поездки по Индии, Афганистану, Тибету и Кашгарии. С 1904 в Генштабе, одновременно преподавал воен. географию в воен. училищах. С 1910 нач-к штаба казачьей дивизии. В 1-ю мировую войну командовал полком, бригадой и дивизией, ген.-лейтенант (1917). В сент. 1917 выбран ком-ром 9-го арм. корпуса. После Окт. революции 1917 перешёл на сторону Сов. власти. Во время Гражд. войны в мае - июле 1918 был военруком Сев.-Кавк. воен. округа, с сент. 1918 нач-к Зап. р-на обороны, созданного между Сев. и Юж. фронтами, затем командовал Западной (с марта 1919 Белорусско-литовская) армией, В 1919- 1921 нач-к Академии Генштаба. В 1921-30 ректор и профессор Ин-та востоковедения, одновременно профессор Военно-возд. (с 1924) и Военно-политич. академий (с 1926).
Использованы материалы Большой советской энциклопедии. т. 7.
Снесарев Андрей Евгеньевич (1(13). 12. 1865, Старая Калитва Воронежской губ. - 4.12.1937, Москва) - военный теоретик, философ, востоковед, геополитик, публицист. Выпускник физико-математического факультета Московского университета. Вместо академической карьеры выбирает армейскую службу: заканчивает Московское юнкерское пехотное училище (1892), затем Николаевскую академию Генерального штаба (1896). Проходит службу в Туркестанском военном округе. Ведет разведывательную и этнографическую работу в Индии. С 1904 года служит в Генштабе, где отвечает за работу разведки в Средней и Южной Азии. Участвует в международных конгрессах ориенталистов (1908, 1912). В Первой мировой войне проявляет себя как умелый командир, проходит боевой путь от начальника штаба полка до командира корпуса. В 1918 году переходит на службу в Красную Армию, командует обороной Царицына, затем - Белорусско-Литовской армией. С 1919 по 1921 годы - на должности начальника Академии Генерального штаба, первый ректор Института востоковедения. В 1928 году удостоен звания Героя труда за успешную научную и организационную деятельность. В 1930 году арестован по обвинению в создании контрреволюционной организации бывших царских офицеров, приговорен к смертной казни, которая из-за личного вмешательства Сталина была заменена 10 годами лагерей. Освобожден по состоянию здоровья в 1934 году, посмертно реабилитирован в 1958 году.
Главным предметом философских размышлений Снесарева была война: ее причины, сущность, движущие силы и нравственный смысл. В трактовке сущности и причин войны Снесарев был близок к позитивизму: с его точки зрения, философия войны есть «научно переработанное военное миросозерцание». По итогам подробного анализа взглядов на войну крупных философов и военных деятелей Снесарев признает войну крайне противоречивым явлением: с одной стороны, она прямо вытекает из биосоциальной природы человека и является вечным спутником истории, с другой, - она явно противоречит разумной (духовной) природе личности, нацеленной на достижение мира и гармонии. В анализе проблемы морального обоснования войны чувствуется влияние взглядов В. С. Соловьёва. Войну просто осудить с общенравственной точки зрения, но, разворачиваясь в конкретных условиях и угрожая многочисленными бедами, она становится предметом личного осмысления и последующего морального выбора каждого человека. В этическом плане вооруженную борьбу оправдывает и необходимость бороться за спасение Родины, и готовность воинов бескорыстно жертвовать собой ради жизни своих ближних. В ходе осмысления военной истории Снесарев приходит к мысли о необходимости постепенной гуманизации войны и запрещении ее самых страшных, бесчеловечных форм.
А. А. Скворцов
Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина . Сост. П.П. Апрышко , А.П. Поляков . – М., 2014, с. 578-579.
Сочинения: Этнографическая Индия. М., 1981; Афганистан. М., 2002; Философия войны. М., 2003; Введение в военную географию. М., 2006; Жизнь и труды Клаузевица. М., 2007; Письма с фронта. М., 2012. Невероятная Индия: Религии, касты, обычаи. М., 2012, и др.
Литература: Андрей Евгеньевич Снесарев (жизнь и научная деятельность). М., 1973; Будаков В. В. Честь имею: Геонолитик Снесарев: на полях войны и мира. Воронеж, 2011.
Далее читайте:
Философы, любители мудрости (биографический указатель).
Русская национальная философия в трудах ее создателей (специальный проект ХРОНОСа).
Сочинения:
Северо-Индийский театр. Ч. 1-2. Ташкент, 1903;
Индия, как главный фактор в среднеазиатском вопросе. Спб., 1906;
Военная география России Изд. 2-е. Спб., 1910;
Афганистан. М., 1921;
Индия. Выи 1. М., 1926.
Литература:
Андрей Евгеньевич Снесарев. Жизнь и научная деятельность. М., 1973.
Штабс-капитан А.Е. Снесарев. Фото 1900 г. |
Андрей Евгеньевич Снесарев родился 1(13) декабря 1865 г. в Старой Калитве Острогожского уезда Воронежской губернии в семье слободского священника. Семья была многодетная, Андрей был вторым ребенком. Дети росли в условиях скромного достатка, но с большой заботой родителей о формировании их духовного мира. Его детство и отрочество протекали в станицах Области войска Донского. Перемены места жительства были связаны со сменой приходов его отца, Евгения Петровича. Простое происхождение, однако, не помешало Андрею Снесареву раскрыть свой талант ученого, педагога и военачальника. |
После церковно-приходской школы, в которой занятия вел его отец, Андрей 7 лет учился в прогимназии в станице Нижне-Чирская, а затем два года в гимназии в г. Новочеркасске - столице Донского казачества.
Его родители делали все возможное, чтобы дети выросли здоровыми, получили образование и стали достойными людьми своей страны. В 1884 г. Андрей закончил с серебряной медалью гимназию и поступил в Московский университет на математический факультет, окончив который в 1888 г. защитил научную работу по бесконечно малым величинам. Молодой математик был и способным лингвистом: к 23 годам изучил четыре языка, а впоследствии овладел четырнадцатью языками, в том числе узбекским, афганским, хинди, урду и др.
Перед Андреем открылась перспектива профессорской карьеры. Только вначале ему предстояло выполнить свой гражданский долг: по законам Российской империи лица с высшим образованием обязаны были пройти полугодовую военную службу, но А.Е. Снесарев выбирает Алексеевское военное училище. Это для него интереснее формального выполнения воинского долга вольноопределяющимся, только и служить в этом случае надо было не полгода, а год, чтобы пройти программу полного курса военного училища.
Учеба и служба оказались увлекательными, а участвуя в училищном хоре у юнкера Андрея Снесарева обнаружились музыкальное дарование и удивительно красивый голос.
Окончив военное училище с занесением его имени на мраморную доску, он получил чин подпоручика, но не уволился с воинской службы, на что имел право, а остался в рядах армии. Его служба продолжилась в 1-м лейб-гренадерском Екатеринославском полку, который размещался в Кремле. В полку Андрей Евгеньевич прослужил 7 лет. В первые годы офицерской службы он брал уроки пения, готовился на оперную сцену. Ему пророчили славу оперного певца, он даже выступал на сцене Большого театра. Однако из-за внезапной потери голоса с мечтой стать оперным певцом Андрею Евгеньевичу пришлось расстаться.
В 1896-1899 гг. поручик Снесарев учился в Академии Генерального штаба, с отличием окончил основной и дополнительный курсы и был произведен в штабс-капитаны. В этот период в русской армии по почину Д.А. Милютина развернулись работы по военно-географическому описанию возможных театров военных действий. Значительная доля работы по изучению и описанию Средневосточного театра выпала на долю штабс-капитана Снесарева, получившего назначение в Туркестанский военный округ на должность обер-офицера для поручений.
В округе его служба началась с экспедиции в Индию. В 1899-1900 гг. он пересек с севера на юг весь Памир, посетил труднодоступные районы Кашмира, собрал географический материал и произвел интересные наблюдения в Северной Индии. Знакомство с Индией, Афганистаном, Тибетом, Кашгарией позволило Снесареву в дальнейшем создать фундаментальные труды по востоковедению, военной географии, этнографии, статистике и др.
Осенью 1900 г. он совершил поездку в Англию, где работал в библиотеке Британского музея, изучал литературу по востоковедению. В 1902-1903 гг. Снесарев командовал Памирским отрядом. В 1903 г. в Ташкенте была издана его военно-географическая работа «Северо-Индийский театр», а в 1906 г. в Петербурге вышел труд «Индия как главный фактор в среднеазиатском вопросе. Взгляд туземцев Индии на англичан и их управление». Продолжая службу в штабе Туркестанского военного округа, Андрей Евгеньевич изучает языки, экономику, историю, быт стран, граничащих с округом, состояние их вооруженных сил. Он пишет статьи в информационный сборник, издаваемый штабом округа, выступает перед офицерами с лекциями по военной географии, преподает географию и математику в кадетском корпусе.
С 1904 г. А.Е. Снесарев был переведен на службу в управление генерал-квартирмейстера Генерального штаба. Одновременно преподавал военную географию в юнкерских училищах, выступал с лекциями и докладами в различных научных обществах, являлся действительным членом Географического общества. С 1905 г. - начальник Среднеазиатского отдела Главного управления Генерального штаба. В 1906 г. Андрей Евгеньевич окончил курсы востоковедения и был избран председателем среднеазиатского отдела Общества востоковедения. Через два года он участвовал в работе XV Международного конгресса ориенталистов в Копенгагене, где выступал с двумя докладами на немецком языке: «Религии и обычаи горцев Западного Памира» и «Пробуждение национального сознания в Азии». Это послужило росту его авторитета не только в России, но и за рубежом. В 1909 г. Снесарев издал учебник «Военная география России».
С сентября 1910 г. Андрей Евгеньевич - начальник штаба 2-й Сводной казачьей дивизии, которая дислоцировалась в г. Каменец-Подольский. В состав дивизии входили полки: 16-й Донской казачий генерала Грекова 8-го, 17-й Донской казачий генерала Бакланова, 1-й Линейный казачий генерала Вельяминова Кубанского казачьего войска, 1-й Волгский казачий Терского казачьего войска. Глубокие знания жизни и быта казаков являлись ему серьезным подспорьем в службе и вызывали уважение, как среди командного состава дивизии, так и среди казаков. В этой должности его и застала Первая мировая война.
С началом войны дивизия сразу вступила в бои. 4(17) августа у села Городок в конном бою дивизия разгромила австро-венгерскую 7-ю кавалерийскую дивизию, 10(23) августа за рекой Збруч нанесла новое поражения численно превосходившей коннице неприятеля. За августовские бои 1914 г. Андрей Евгеньевич бал награжден орденом Св. Владимира 3-й ст. с мечами и Георгиевским оружием.
 Полковник А.Е. Снесарев накануне Первой мировой войны. |
С октября 1914 г. он командовал 133-м Симферопольским полком 34-й пехотной дивизии, который неоднократно отличался в трудные моменты боевых действий. Так, в декабре 1914 г. противник, прорвав фронт обороны под Коломыей, создал угрозу для тыла русских войск. Прибыв с полком на угрожаемый участок, полковник А.Е. Снесарев произвел ночную разведку, а с рассветом лично повел полк в наступление. Мощным штыковым ударом неприятель был выбит из занятых окопов и из деревни Цысово. За личную храбрость и умелое руководство полком во время боев Андрей Евгеньевич был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. |
О любви солдат и офицеров к нему как командиру полка ходили легенды. Под его командованием хотели и стремились служить и воевать офицеры и солдаты. По результатам боевых действий его полк стал одним из лучших на Юго-Западном фронте. В августе 1915 г. А.Е. Снесарев был назначен командиром 1-й бригады 34-й пехотной дивизии и за отличие пожалован чином генерал-майора. В феврале 1916 г. он был назначен начальником штаба 12-й пехотной дивизии, которая участвовала во многих боях, в том числе летом 1916 г. в знаменитом Брусиловском прорыве. С сентября 1916 г. в течение трех месяцев он временно исполнял должность начальника 64-й пехотной дивизии 18-го армейского корпуса; в это же время был удостоен ордена Св. Георгия 3-й ст. В аттестации на генерал-майора Снесарева командир корпуса писал: «Несмотря на кратковременное прохождение службы в составе корпуса... зарекомендовал себя храбрым, с большим боевым и служебным опытом, в высшей степени деятельным, знающим, очень требовательным и заботящимся о вверенных ему частях и чинах».
После Февральской революции А.Е. Снесарев был назначен начальником штаба 12-го армейского корпуса, а в апреле 1917 г. - начальником 159-й пехотной дивизии. В сентябре 1917 г., после провала Корниловского мятежа, он стал командиром 9-го армейского корпуса 2-й армии Западного фронта, а в октябре - произведен в генерал-лейтенанты.
В это время развал армии уже стал необратимым и в средине ноября 1917 г. новые власти поставили точку в боевой биографии генерал-лейтенант А.Е. Снесарева и он убыл с фронта в долгосрочный отпуск к семье в Острогожск Воронежской губернии.
Октябрьская революция расколола страну на два лагеря. Фронт и армия разваливались. Советская власть приступила к созданию новой армии. Перед генералом Снесарев, как и многими другими, встала проблема выбора: оставаться в своей стране или пытаться скрыться за границей. Вопрос о будущем Родины всегда определял линию поведения генерала; обустраивать и защищать свою страну он считал своим священным долгом, и никогда от этого принципа не отступал. И Снесарев делает выбор - остаться в своей стране, с ее неопределенным и теперь уже очевидно - невероятно трудным будущим.
С 28 января 1918 г. на основании декрета Совнаркома начала формироваться Красная армия, и к решению этой задачи привлекались и военные специалисты русской армии. 2 мая 1918 г. А.Е. Снесарев добровольно вступил в ее ряды и получил назначение на должность военного руководителя Северо-Кавказского военного округа. Фактически это означало, что он назначался командующим войсками одного из важнейших в то время революционных фронтов Советской республики. Директивой Высшего военного совета от 12 мая 1918 г. командованию округа ставилась задача: «Собрать и организовать всеми возможными мерами необходимые силы и средства для противодействия дальнейшему наступательному движению противника... При первой возможности перейти к активным действиям...». Во исполнение этой директивы А.Е. Снесарев принимает меры к переформированию на регулярных началах всех отрядов как бывших в Царицыне (Волгоград), так и подходивших с Дона и Украины. Он решительно борется против попыток возродить всеобщую выборность командного состава и сосредоточить управление войсками в руках комитетов, ибо эти меры изжили себя, уже противоречили линии советской власти и могли привести к развалу армии.
С присущей ему энергией Андрей Евгеньевич принимал меры к отражению врага. Большую часть времени он проводил в частях на позициях. Красные бойцы знали и уважали его и всегда с подъемом воспринимали весть о его приезде в часть.
2 июня 1918 г. Высший военный совет Республики уточнил задачу войскам округа: «Не допустить вторжения противника в полосу к востоку от реки Дон» и «стремиться к сохранению в своих руках железнодорожной линии Грязи - Царицын». Снесарев разработал план обороны города, предусматривая активные боевые действия. По этому плану, изложенному в приказе № 4 от 23 июня 1918 г., из наиболее стойких и подготовленных, преимущественно пролетарских, отрядов была создана «группа Ворошилова», позднее развернутая в 10-ю армию. В результате принятых мер враг был остановлен и положение стабилизировалось.
Однако не все красные командиры и комиссары с должным доверием отнеслись к приказам и распоряжениям военрука округа. В это время произошло серьезное столкновение между Снесаревым и находившимися в то время в Царицыне И.В. Сталиным и К.Е. Ворошиловым. Дело дошло до ареста Андрея Евгеньевича и его штаба. Однако центральные власти из Москвы потребовали не только освободить генерала, но и выполнять все его распоряжения. Приехавшая московская комиссия приняла «соломоново» решение: И.В. Сталина и К.Е. Ворошилова оставить в Царицыне, а А.Е. Снесарева перевести на другую должность.
После подписания Брестского мира для прикрытия от германских войск западных рубежей Республики советское правительство 19 марта 1918 г. создало Западный участок отрядов Завесы, состоявший из нескольких районов. 11 сентября того же года Реввоенсовет Республики назначил начальником обороны Западного района А.Е. Снесарева. Позже в связи с реорганизацией Западной Завесы он с ноября 1918 г. командует Западной (с марта 1919 г. - Белорусско-Литовская) армией. В августе 1919 г. А.Е. Снесарев был отозван из действующей армии и назначен начальником Академии Генерального штаба РККА, созданной в декабре 1918 г.
Его назначение было вполне закономерно, т. к. службой в Красной армии Андрей Евгеньевич успел зарекомендовать себя как безусловно честный и искренний сторонник советской власти. В русской армии он был одним из наиболее образованных и авторитетных офицеров. Его разностороннее образование как нельзя более соответствовало новому назначению, а авторитет в среде генштабистов мог быть использован для привлечения в академию старой профессуры. Новое назначение Андрея Евгеньевича давало ему возможность реализовать обширнейшие знания военного дела, уникальный опыт, размышления о новой тактике, стратегии и войне как общественном явлении. Он прекрасно понимал, что теперь от него лично зависит сохранение преемственности и дальнейшее развитие отечественной военной мысли на основе изучения опыта Первой мировой и Гражданской войн.
А.Е. Снесарев (на переднем плане в папахе) в годы Первой мировой войны
.
На начальном этапе своей деятельности в академии надо было значительно переработать учебную программу и обновить академический курс за счет знаний, необходимых командному составу в новых условиях, увеличить количество практических занятий. А.Е. Снесарев ставит вопрос о глубоком изучении тактики и стратегии Гражданской войны и в 1920 г. впервые началось чтение лекций по этим проблемам. По оценке Снесарева, они хотя и были слишком общими, но представляли собой новый шаг в развитии военно-исторической науки. Среди первых профессоров, читавших этот курс, был сам начальник академии. Он же ввел, и в значительной части сам прочитал еще один новый курс - «Психология войны».
 Начальник Академии Генерального штаба А.Е. Снесарев. |
Андрей Евгеньевич считал, что академический курс нельзя ставить в зависимость от слабой подготовки слушателей и тем самым низводить академию «до степени простой, грубо ремесленной школы», что подготовку красных командиров необходимо подтягивать до уровня академической программы. Начальник академии оказался прав: молодые командиры, по его меткому замечанию, «входили в науку довольно бодрым шагом». Суровым испытанием для академии явилась зима 1919-1920 гг. Голодали все - и слушатели, и преподаватели. Занятия шли в нетопленных, почти не освещенных классах. Верхнюю одежду не снимали. Снесарев принимал меры для улучшения быта академии, решал вопросы по заготовке продуктов и дров. |
Слушатели, ушедшие на фронт, помогали посылками. Все поступало в общий котел и делилось на равных основаниях между слушателями и профессорами. Но лекции и практические занятия не прекращались. Пример подтянутости, бодрости и аккуратности подавал сам начальник академии: он не опаздывал на лекции и не переносил их.
Весной 1920 г. выпускники ушли на фронт. Андрей Евгеньевич по своему обыкновению лично проводил питомцев академии и напутствовал речью. Осенью того же года в академии был открыт дополнительный курс. На него пришли красные командиры, ранее окончившие академию, и уже побывавшие на фронтах. Дополнительный, повышенный курс делал из них, по его определению, квалифицированных военных, готовых к любой практической стезе военного дела.
За два года нахождения в должности начальника академии Генерального штаба РККА бывший царский генерал Снесарев сделал очень много. Был собран хороший творческий состав преподавателей, которые уже проявили себя признанными военными теоретиками и профессионалами своего дела, костяк коллектива составили бывшие генштабисты А.А. Свечин, В.Ф. Новицкий и другие.
В академии был создан редакционный совет, в задачу которого входило обеспечение отбора и выпуска высококачественных трудов ученых и преподавателей академии. Опыт работы этого совета был воспринят руководством военного ведомства страны. В результате при Реввоенсовете Республики был создан Высший военный редакционный совет, решавший вопросы организации выпуска отечественной и переводной зарубежной военной литературы. Таким образом, в стране был налажен обзор мировой военной мысли.
В 1921 г. академию Генерального штаба РККА переименовали в Военную академию РККА, ее начальником назначили М.Н. Тухачевского. А.Е. Снесарев остался профессором академии и одновременно был назначен главным руководителем по военной географии и статистике и руководителем вновь созданного Восточного отделения академии.
В 1921 г. при активном участии Снесарева был открыт Институт востоковедения, позже получивший имя Н.Н. Нариманова. Андрей Евгеньевич, назначенный ректором института, сумел собрать здесь ученых-востоковедов, разбросанных по всей стране революцией и войной.
В 20-е гг. Андрей Евгеньевич работал над четырехтомным обобщающим трудом «Индия. Страна и народ». В 1926 г. вышла его первая часть - «Физическая Индия». К 1929 г. была подготовлена вторая часть - «Этнографическая Индия». Планировалась третья книга - «Экономическая Индия» и четвертая - «Военно-политическая Индия». Он сделал большое число научных докладов на различные темы, переводов книг иностранных авторов, написал несколько сотен статей и рецензий.
В 1926 г. решением советского правительства была введена высшая вневойсковая подготовка в гражданских вузах. Старшим военным руководителем этой подготовки был назначен бывший генерал А.А. Самойло. Военным руководителем и профессором Института востоковедения был утвержден А.Е. Снесарев, освобожденный от должности ректора. Одновременно он преподавал военное дело и географию.
Труды А.Е. Снесарева.
Можно только удивляться энергии и работоспособности Андрея Евгеньевича в эти годы. Кроме работы в Военной академии РККА, Институте востоковедения и Высшем военном редакционном совете, он с февраля 1924 г. - профессор и старший руководитель цикла географии и статистики Военной воздушной академии, с 1926 г. - профессор Военно-политической академии и еще с 1923 г. ведет большую работу как помощник начальника статистической части Законодательного отдела управления делами Реввоенсовета СССР. 22 февраля 1928 г. Постановлением ЦИК СССР Андрею Евгеньевичу Снесареву за многолетнюю и полезную деятельность по строительству Вооруженных сил страны было одному из первых присвоено звание Героя Труда. В 1929 г. его кандидатура была выдвинута в академики АН СССР.
Но 27 января 1930 г. А.Е. Снесарев по сфабрикованному обвинению был неожиданно арестован и приговорен к расстрелу. Однако смертный приговор был заменен 10 годами заключения. Суровые условия подорвали здоровье А.Е. Снесарева. В 1934 г. он был досрочно освобожден, а 4 декабря 1937 г. умер. Похоронен Андрей Евгеньевич на Ваганьковском кладбище. В январе 1958 г. А.Е. Снесарев был реабилитирован.
Сергей Мигулин,
старший научный сотрудник
Научно-исследовательского института военной истории
ВАГШ ВС РФ, кандидат исторических наук.
