31 июля - 2 августа 1572 года исполнилось 444 года со дня Молоди́нской би́твы или как её называют иначе - битвы при Молодя́х. Забытая (или скорее целенаправленно замалчиваемая?) битва забытой войны, тем не менее, сыграла особую и весьма значимую роль в жизни нашей страны.
Её значение сравнимо со значением Полтавской баталии и битвы при Бородино, а успехи превосходят обе эти битвы, тем не менее о ней не принято говорить. Ещё немало остаётся вопросов в истории России, на которые мы не находим ответа в официальном историческом мифе Российской академии наук. В частности период правления Ивана Грозного, при котором и произошла Молодинская битва, остаётся одним из наиболее спорных и окутанных туманом всевозможных мифов и небылиц, в том числе постоянно генерируемых, так называемой, библейской «наукой». Мы постараемся приоткрыть одну из страниц этого времени.
Вашему вниманию представлена карта России, гравированная Францем Хогенбергом (Franz Hogenberg) с оригинала Энтони Дженкинсона (Anthony Jenkinson), служащего Английской Московской Компании. Оригинал был исполнен в 1562 году. Дженкинсон путешествовал в Бухару в 1557 - 1559 годах, после этого ещё дважды в Россию. Во время одного из этих путешествий доезжал до Персии.
Виньетки основаны на изданиях путешествий Марко Поло. На них изображены этнические и мифические сцены, местные жители в национальных одеждах, животные.
Эта карта настолько интересна, что мы приводим её детализированное описание.
Текст на картуше:
RUSSIAE, MOSCOVIAE ET TARTARIAE DESCRIPTIO Auctore Antonio
Ienkensono Anglo, Anno 1562 & dedicata illustriss. D. Henrico Sijdneo Walliei presidi. Cum priuilegio.
Описание России, Московии и Тартарии Энтони Дженкинсона Англичанина, опубликованное в Лондоне в 1562 и посвящённое сиятельнейшему Генриху Сиднею Лорду Президенту Уэльса. По привилегии.
На виньетке в левом верхнем углу:
Изображён Ioannes Basilius Magnus Imperator Russie Dux Moscovie, т.е. Иван Васильевич (Басилевс? ) Великий Император России Князь Московии.
Левый край, посредине:
Hic pars Litu/anie Imperatori/Russie subdita est.
Эта часть Литвы находится под властью Русского Императора (http://iskatel.info/kartyi-orteliya.-perevod.html).
На этой прижизненной карте Ивана Грозного карте мы видим, что Московское государство граничит с Тартарией, как мы и предполагали ранее в первой части статьи. Остаётся открытым вопрос о том, воевал ли Иван Грозный с самой Тартарией, либо же с уже отколовшимися от неё частями (Черкесская, Малая (Крымская), Пустынная Тартарии, ставшие иными государствами), возможно проводившими независимую политику, причём не в интересах населения, о чём мы поговорим подробнее на примере Крымской Тартарии.
В целом необходимо отметить, что карта не очень точна. А также отметить в общем-то посторонний факт того, что Каспийские море было значительно больше в те времена, а нынешнее Аральское море скорее всего лишь восточная часть Каспия.
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ИВАНА ГРОЗНОГО НА ЮГЕ
Как мы видим на данной карте Меркатора, датируемой 1630 годом, Крымская Тартария включала в себя не только сам Крым, но и Причерноморье, то что ныне стали называть Новороссией. На самой же карте Меркатора, помимо Крымской Тартарии, фигурируют слова - Таврика Херсонесская и Хазария, то есть основания для именования Крыма Хазарией были даже в 17 веке.
Скорее всего, после зачистки князем Святославом Хазарского каганата, он не исчез полностью и продолжил свою деятельность в виде осколков, поскольку Русь не могла контролировать на тот момент все оставшиеся после него территории, в частности, - Крым. И главное - в основе этого лежат не генетические и не языковые, особенности хазар, а - культурные.
После окончательного разгрома хазар в Крыму тем не менее и далее существуют караимы (возможные наследники хазар), фактории Генуи и Венеции, а также присутствует Византия и половцы. Практически все занимаются работорговлей, о чем свидетельствует, например, арабский историк Ибн-Аль-Асир (1160 - 1233), который писал о Судаке (Сугдее):
«Это город кипчаков, из которого они получают свои товары, и к нему пристают корабли с одеждою, последние продаются, а на них покупаются девушки и невольники, буртасские меха, бобры и другие предметы, находящиеся в земле их (http://www.sudak.pro/history-sudak2/).
Именно с этой силой столкнулся царь Иван Грозный.
МОЛОДИНСКАЯ БИТВА
В XVI веке практически всё время России приходилось воевать с иноземными захватчиками, и, прежде всего, Западом. Россия постоянно воевала с Ливонией, Литвой, Польшей, Швецией. Крымский хан, пользуясь тем, что русские войска находятся на Западе, обострившейся обстановкой во внутренней политике, совершал набеги на южные границы Московии.
После сожжения Москвы в 1571 году Иван был готов отдать хану Астрахань, но тот требовал ещё и Казань, и практически был уверен в том, что сможет завоевать Русь. Поэтому он готовился к новому походу, который начался в 1572 году. Хану удалось собрать порядка 80 тысяч человек (по другие оценкам 120 тысяч), в помощь ему Турция прислала корпус янычар в 7 тысяч человек.
Девлет Гирей требовал возврата Казани и Астрахани, предложив Ивану Грозному вместе с турецким султаном перейти к ним «под начало, да в береженье», и также заявлял, что «едет в Москву на царство». Одновременно с началом вторжения произошло организованное крымскими татарами восстание черемисов, остяков и башкир, как отвлекающий маневр для ослабления московских войск. Восстание было подавлено отрядами Строгановых.
29 июля Лета 7080-го (1572 года) у Молодей, в 60 километрах от Москвы, между Подольском и Серпуховом, началось пятидневное сражение, ставшее известным как Битва при Молодях..
Русские войска - под командованием воевод князей Михаила Ивановича Воротынского, Алексея Петровича Хованского и Дмитрия Ивановича Хворостинина всего составляли:
20 034 человека и казаки Михаила Черкашенина при Большом полку.
По проторенной дорожке татары, практически не встретив сопротивления, добрались до Оки. На пограничной заставе Коломны и Серпухова их встречал 20-тысячный отряд под командованием князя М. Воротынского. Войско Девлет-Гирея в бой вступать не стало. Хан отправил около 2 тысяч войск к Серпухову, а основные силы подались вверх по реке. Передовой отряд под командованием мурзы Теребердея дошёл до Сенькиного брода и спокойно переправился через реку, попутно частично разогнав, частично отправив к праотцам двести защитников кордона. Остальные силы переправились неподалеку от деревни Дракино. Полк князя Одоевского числом около 1200 человек ощутимого сопротивления тоже оказать не мог - русские были разбиты, а Девлет-Гирей преспокойно проследовал прямо на Москву.
Воротынский принял отчаянное решение, сопряжённое с немалым риском: согласно царскому приказу, воевода должен был перекрыть хану Муравский шлях и торопиться к реке Жиздре, где предстояло воссоединиться с основным русским войском.
Князь рассудил иначе и отправился в погоню за татарами. Те путешествовали беспечно, значительно растянувшись и утратив бдительность, пока не наступила роковая дата - 30 (по другим данным, 29-е) июля (1572 год). Битва при Молодях стала необратимой реальностью, когда решительный воевода Дмитрий Хворостинин с отрядом в 2 тысячи (по другим данным, 5 тысяч) человек настиг татар и нанёс неожиданный удар по арьергарду ханской армии.
Враги дрогнули: нападение оказалось для них неприятным (и - что ещё хуже - внезапным) сюрпризом. Когда храбрый воевода Хворостинин врезался в основную часть войск неприятеля, те не растерялись и дали отпор, обратив русских в бегство. Не зная, впрочем, что и оно было тщательно продуманным: Дмитрий Иванович повёл врагов прямо к старательно подготовившимся войскам Воротынского. Тут и началась битва у деревни Молоди в 1572 году, имевшая для страны самые серьёзнейшие последствия.
Можно себе представить, как удивились татары, обнаружив перед собой так называемый гуляй-город - укрепсооружение, созданное по всем правилам тогдашнего времени: толстенные щиты, установленные на телегах, надежно защищали расположившихся за ними воинов. Внутри «гуляй-города» располагались пушки (Иван Васильевич Грозный был большой поклонник огнестрельного оружия и армию свою снабжал по последнему требованию военной науки), стрельцы, вооружённые пищалями, лучники и др.
Врага незамедлительно угостили всем, что припасли к его приходу: завязался страшный кровопролитный бой. Подходили всё новые и новые татарские силы – и угождали прямиком в мясорубку, организованную русскими (справедливости ради следует отметить, что не только ими: наравне с местными сражались и наёмники, обычные в те времена, в частности - немцы, судя по историческим хроникам, каши нисколько не портили).
Девлет-Гирей не хотел рисковать, оставив у себя в тылу столь многочисленную и организованную силу врага. Он снова и снова бросал на укрепление свои лучшие силы, но результат был даже не нулевым – он был отрицательным. Никак не превращался в триумф 1572 год: битва при Молодях продолжалась уже четвёртый день, когда тартарский военачальник приказал своему войску спешиться и вместе с османскими янычарами атаковать русских. Яростный натиск ничего не дал. Дружины Воротынского, несмотря на голод и жажду (когда князь пускался в погоню за тартарами, о продовольствии думали в последнюю очередь), стояли насмерть. Враг нёс огромные потери, кровь лилась рекой. Когда наступили густые сумерки, Девлет-Гирей принял решение дождаться утра и уже при свете солнца «дожать» врага, но изворотливый и хитроумный Воротынский решил, что действо под названием «Битва при Молодях, 1572 год» должно иметь скорый и несчастливый для татар финал. Под покровом тьмы князь увёл часть войска в тыл противника – рядом располагалась удобная лощина - и ударил!
С фронта грянули пушки, а следом за ядрами на врага бросился всё тот же Хворостинин, сея среди тартар смерть и ужас. Страшным боем ознаменовался 1572 год: битва при Молодях и по современным меркам может считаться большой, а уж по временам Средневековья тем более. Сражение превратилось в избиение. По разным данным, ханская армия насчитывала от 80 до 125 тысяч человек. Русские уступали в количестве втрое или вчетверо, но им удалось уничтожить около трёх четвертей неприятелей: битва при Молодях в 1572 году стала причиной гибели подавляющего большинства мужского населения Крымского полуострова, ведь, по татарским законам, все мужчины должны были поддерживать хана в его завоевательных начинаниях. Невосполнимый вред, неоценимая польза. По мнению многих историков, ханство так и не сумело оправиться после сокрушительного поражения. Ощутимый щелчок по носу получила и Османская империя, поддержавшая Девлет-Гирея. Самому хану проигранная битва при Молодях (1572) стоила жизней сына, внука и зятя. А ещё воинской чести, ведь ему пришлось натурально драпать из-под Москвы, не разбирая дороги о чём летописи так и пишут:
Не путями не дорогами.
Бросившиеся же следом русские продолжали убивать осточертевших за годы набегов татар, и голова у них шла кругом от крови и ненависти. Трудно переоценить то значение, которое имела битва при Молодях: последствия для последующего развития России были самыми благоприятными (http://fb.ru/article/198278/god-bitva-pri-molodyah-kratko).
ПОСЛЕДСТВИЯ БИТВЫ
После провального похода на Русь, Крымское ханство лишилось почти всего боеспособного мужского населения. Молодинская битва стала последней крупной битвой Руси и Степи, а также поворотной точкой в противостоянии Московского государства и Крымского ханства. Была надолго подорвана возможность ханства осуществлять походы на Русь, а Османская империя отказалась от планов на Поволжье.
Московская Русь сумела отстоять свою территориальную целостность, сохранить своё население и оставить в своих руках важные торговые пути в критической ситуации войны на два фронта. Укрепления были отодвинуты на юг на несколько сотен километров, появился Воронеж, началось освоение чернозёмных земель.
Главным же было то, что Иван Грозный сумел объединить осколки Тартарии в Московскую Русь и обезопасить государство с Востока и Юга, сосредоточившись теперь на отражении агрессии Запада. Кроме того многим явственно было явлено, что агрессия Крымского ханства и Османской империи на Русь не имеет ничего общего с настоящим исламом, как и увод в полон людей. А Иван Грозный, будучи сторонником арианства (то есть настоящего христианства), одержал убедительную победу, в которой русские войска численностью в 20 тысяч человек одержали решительную победу над вчетверо, если не вшестеро превосходящими их силами Крыма и Турции.
Тем не менее мы ничего об этом не знаем, поскольку Романовым не был нужен последний из Рюриковичей, который фактически создал страну, в которой мы живём. А битва , которую он выиграл, была значимее Полтавы и Бородино. И в этом его судьба похожа на судьбу Сталина.
Запрещенная победа
Ровно четыреста тридцать лет назад произошла величайшая битва христианской цивилизации, определившая будущее евроазиатского континента, если не всей планеты, на много, много веков вперед. Почти двести тысяч человек сошлись в кровавой шестидневной битве, своим мужеством и самоотверженностью доказывая право на существование сразу многих народов. Больше ста тысяч человек заплатили своими жизнями за разрешение этого спора, и только благодаря победе наших предков ныне живем мы в том мире, который привыкли видеть вокруг. В этом сражении решалась не просто судьба Руси и стран Европы — речь шла о судьбе всей европейской цивилизации.
Но спросите любого образованного человека: что он знает о битве, случившейся в 1572 году? И практически никто, кроме профессиональных историков, не сможет ответить вам ни слова. Почему? Потому, что эта победа была одержана «неправильным» правителем, «неправильной» армией и «неправильным» народом. Вот уже минуло четыре века, как эта победа просто-напросто запрещена . История, как она есть
Прежде, чем рассказывать о самой битве, следует, наверное, вспомнить и о том, как выглядела Европа в малоизвестном XVI веке. А поскольку объем журнальной статьи заставляет быть кратким, то сказать можно только одно: в XVI веке в Европе не существовало никаких полноценных государств, кроме Османской империи. Во всяком случае, карликовые образования, называвшие себя королевствами и графствами, бессмысленно даже примерно сопоставлять с этой огромной империей.
На самом деле, только оголтелой западноевропейской пропагандой можно объяснить то, что турок мы представляем грязными тупыми дикарями, волна за волной накатывающимися на доблестные рыцарские войска и побеждающими исключительно благодаря свой численности. Все обстояло с точностью до наоборот: прекрасно обученные, дисциплинированные, отважные османские воины шаг за шагом теснили разрозненные, плохо вооруженные формирования, осваивая для империи все новые и новые «дикие» земли. К концу пятнадцатого века на европейском континенте им принадлежала Болгария, к началу XVI века — Греция и Сербия, к середине века граница отодвинулась до Вены, турки приняли под свою руку Венгрию, Молдавию, знаменитую Трансильванию, начали войну за Мальту, опустошили побережья Испании и Италии.
Во-первых, турки не были «грязными». В отличие от европейцев, в те времена незнакомых даже с азами личной гигиены, подданные Османской империи были обязаны, согласно требованиям Корана, как минимум совершать ритуальные омовения перед каждой молитвой.
Во-вторых, турки были истинными мусульманами — то есть людьми, изначально уверенными в своем духовном превосходстве, а потому крайне веротерпимыми. На завоеванных территориях они, по мере возможности, старались сохранить местные обычаи, чтобы не разрушать сложившихся общественных отношений. Османов не интересовало, были ли новые подданные мусульманами, или христианами, или иудеями, числились ли они арабами, греками, сербами, албанцами, итальянцами, иранцами или татарами. Главное — чтобы они продолжали спокойно трудиться и исправно платили налоги. Государственная система правления строилась на сочетании арабских, сельджукских и византийских обычаев и традиций. Наиболее ярким примером, позволяющим отличить исламский прагматизм и религиозную терпимость от европейской дикости, может послужить история 100 000 евреев, изгнанных из Испании в 1492 году и охотно принятых в подданство султаном Баязидом. Католики получили моральное удовлетворение, расправившись с «убийцами Христа», а османы — значительные поступления в казну от новых, далеко не бедных, переселенцев.
В-третьих, Османская империя далеко опережала северных соседей в технологии производства вооружений и доспехов. Именно турки, а не европейцы, подавляли врага артиллерийским огнем, именно османы активно насыщали свои войска, крепости и корабли пушечными стволами. В качестве образца мощи османского оружия можно привести 20 бомбард калибром от 60 до 90 сантиметров и весом до 35 тонн, в конце VI века поставленных на боевое дежурство в фортах, которые защищали Дарданеллы, и простоявших там до начала XX века! И не просто простоявших — в начале XIX века, в 1807 году, они вполне успешно размолотили новенькие английские корабли «Windsor Castle» и «Active», пытавшиеся прорваться через пролив. Повторюсь: орудия представляли реальную боевую силу даже спустя три века после своего изготовления. В XVI веке их можно было смело считать настоящим сверхоружием. А изготавливались упомянутые бомбарды в те самые годы, когда Николло Маккиавели старательно выписывал в своем трактате «Государь» следующие слова: «Лучше предоставить неприятелю ослеплять самого себя, нежели разыскивать его, ничего не видя из-за порохового дыма», отрицая всякую пользу от использования пушек в военных кампаниях.
В-четвертых, турки обладали наиболее передовой для своего времени регулярной профессиональной армией. Ее костяк составлял так называемый «янычарский корпус». В XVI веке он практически полностью формировался из купленных или захваченных в плен мальчиков, юридически являвшихся рабами султана. Все они проходили качественное воинское обучение, получали хорошее вооружение и превращались в лучшую пехоту, какая только существовала в Европе и средиземноморском регионе. Численность корпуса достигала 100 000 человек. Кроме того, империя обладала вполне современной феодальной конницей, которая формировалась из сипахов — владельцев земельных наделов. Подобными наделами, «тимарами», военоначальники награждали доблестных и достойных солдат во всех вновь присоединенных районах, благодаря чему численность и боеспособность армии непрерывно возрастала. А если вспомнить еще и то, что попавшие в вассальную зависимость от Великолепной Порты правители были обязаны по приказу султана приводить свои армии для общих походов, становится ясно, что Османская империя могла единовременно выставить на поле боя никак не меньше полумиллиона хорошо подготовленных воинов — куда больше, нежели имелось войск во всей Европе вместе взятой.
В свете всего вышеизложенного становится ясно, почему при одном упоминании о турках средневековых королей бросало в холодный пот, рыцари хватались за оружие и испуганно крутили головой, а младенцы в колыбелях начинали плакать и звать маму. Любой мало-мальски мыслящий человек мог уверенно предсказать, что лет через сто весь обитаемый мир будет принадлежать турецкому султану, и посетовать на то, что продвижение османов на север сдерживает отнюдь не мужество защитников Балкан, а стремление османов в первую очередь овладеть куда более богатыми землями Азии, покорить древние страны Ближнего Востока. И, надо сказать, Османская империя добилась этого, раздвинув свои границы от Каспийского моря, Персии и Персидского залива и почти до самого Атлантического океана (западными землями империи являлся современный Алжир).
Следует также упомянуть об очень важном факте, почему-то неизвестном многим профессиональным историкам: начиная с 1475 года в состав Османской империи входило Крымское ханство, крымский хан назначался и смещался султанским фирманом, приводил свои войска по приказу Великолепной Порты, либо начинал военные действия против кого-то из соседей по приказу из Стамбула; на Крымском полуострове находился султанский наместник, а в нескольких городах стояли турецкие гарнизоны.
Кроме того, Казанское и Астраханское ханство считались находящимися под покровительством империи, как государства единоверцев, к тому же исправно поставляющие рабов для многочисленных боевых галер и рудников, а также наложниц для гаремов...
Золотой век России
Как ни странно, но о том, что представляла из себя Русь XVI века, сейчас мало кто себе представляет — особенно люди, на совесть выучившие курс истории средней школы. Надо сказать, там излагается куда больше фантастики, нежели реальных сведений, а потому любому современному человеку следует знать несколько основных, опорных фактов, позволяющих понять мироощущение наших предков.
Прежде всего, на Руси XVI века рабства практически не существовало. Каждый человек, родившийся в русских землях, изначально являлся вольным и равным со всеми прочими. Крепостничество того времени сейчас называется договором аренды земельного участка со всеми вытекающими последствиями: нельзя уходить, пока не расплатился с хозяином земли за ее использование. И все... Никакого наследственного крепостничества не существовало (оно введено соборным уложением 1649 года), и сын крепостного являлся вольным человеком до тех пор, пока сам не решался взять себе земельный надел.
Никаких европейских дикостей вроде дворянского права на первую ночь, карать и миловать, или просто разъезжать с оружием, пугая простых граждан и затевая ссоры, не существовало. В судебнике 1497 года вообще признается только две категории населения: служилые люди и неслужилые . В остальном перед законом все равны вне зависимости от происхождения.
Служба в армии являлась абсолютно добровольной, хотя, конечно, наследственной и пожизненной. Хочешь — служи, не хочешь — не служи. Отписывай поместье в казну, и — свободен. Тут следует упомянуть, что понятие пехоты в русской армии отсутствовало начисто. Воин выходил в поход на двух или трех конях — в том числе и стрельцы, которые спешивались только непосредственно перед сражением.
Вообще, война была перманентным состоянием тогдашней Руси: ее южные и восточные рубежи постоянно теребили грабительскими набегами татары, западные границы беспокоили братья-славяне Литовского княжества, много веков оспаривавшие у Москвы право первенства на наследие Киевской Руси. В зависимости от ратных успехов, западная граница постоянно перемещалась то в одну, то в другую сторону, а восточных соседей то замиряли, то пытались задобрить подарками после очередного поражения. С юга некоторую защиту представляло так называемое Дикое поле — южно-русские степи, совершенно обезлюдевшие в результате непрерывных набегов крымских татар. Чтобы напасть на Русь, подданным Османской империи требовалось совершать длинный переход, и они, как люди ленивые и практичные, предпочитали грабить либо племена Северного Кавказа, либо Литву и Молдавию.
Иван IV
Именно в этой Руси, в 1533 году, и воцарился сын Василия III Иван. Впрочем, воцарился — это слишком сильно сказано. В момент вступления на трон Ивану было всего три года, и счастливым его детство можно назвать с очень большой натяжкой. В семь лет у него отравили мать, после чего буквально на глазах убили человека, которого он считал своим отцом, любимых нянек разогнали, всех, кто ему мало-мальски нравился — либо уничтожили, либо услали с глаз долой. Во дворце он находился на положении цепного пса: то выводили в палаты, показывая иноземцам «любимого князя», то пинали все кому не лень. Доходило до того, что будущего царя забывали кормить на протяжении целых дней. Все шло к тому, что перед совершеннолетием его просто бы прирезали, дабы сохранить в стране эру безвластия, — однако государь выжил. И не просто выжил — а стал величайшим правителем за всю историю Руси. И что самое поразительное — Иван IV не озлобился, не стал мстить за прошлые унижения. Его правление оказалось едва ли не самым гуманным за всю историю нашей страны.
Последнее утверждение отнюдь не оговорка. К сожалению, все, что обычно рассказывается об Иване Грозном, колеблется от «полного бреда» до «откровенного вранья». К «полному бреду» можно отнести «свидетельства» известного знатока Руси, англичанина Джерома Горсея, его «Записки о России», в которых утверждается, что зимой 1570 года опричники перебили в Новгороде 700 000 (семьсот тысяч) жителей, при общем населении этого города в тридцать тысяч. К «откровенному вранью» — свидетельства о жестокости царя. Например, заглянув в широко известную энциклопедию «Брокгауза и Ефрона», в статью об Андрее Курбском, любой желающий может прочитать, что, гневаясь на князя, «в оправдание своей ярости Грозный мог приводить только факт измены и нарушения крестного целования...». Какие пустяки! То есть, князь дважды изменил Отечеству, попался, но не был повешен на осине, а целовал крест, христом-богом клялся, что больше не будет, был прощен, снова изменил... Однако при всем том царю пытаются поставить в вину не то, что он не покарал предателя, а то, что продолжает ненавидеть выродка, приводящего на Русь польские войска и проливающего кровь русских людей.
К глубочайшему сожалению «иваноненавистников», в XVI веке на Руси существовала письменность, обычай поминать мертвых и синодники, которые сохранились вместе с поминальными записями. Увы, при всем старании на совесть Ивана Грозного за все его пятьдесят лет правления можно отнести не больше 4000 погибших. Наверное, это немало, даже если учитывать, что большинство честно заработало себе казнь изменами и клятвопреступлениями. Однако в те же самые годы в соседней Европе в Париже за одну ночь вырезали больше 3000 гугенотов, а в остальной стране — более 30 000 только за две недели. В Англии по приказу Генриха VIII было повешено 72 000 людей, виновных в том, что они нищие. В Нидерландах во время революции счет трупам перевалил за 100 000... Не-ет, России до европейской цивилизации далеко.
Кстати, по подозрению многих историков, байка про разорение Новгорода внаглую списана со штурма и разорения Льежа бургундцами Карла Смелого в 1468 году. Причем плагиаторы даже поленились сделать поправку на русскую зиму, в результате чего мифическим опричникам пришлось ездить на лодках по Волхову, который в тот год, по свидетельству летописей, промерз до самого дна.
Впрочем, основные черты личности Ивана Грозного не решаются оспаривать даже самые лютые его ненавистники, а потому мы совершенно точно знаем, что был он очень умен, расчетлив, ехиден, хладнокровен и смел. Царь был поразительно начитан, имел обширную память, любил петь и сочинял музыку (его стихиры сохранились и исполняются по сей день). Иван IV прекрасно владел пером, оставив богатое эпистолярное наследие, любил участвовать в религиозных диспутах. Царь сам разбирал тяжбы, работал с документами, не выносил гнусного пьянства.
Добившись реальной власти, молодой, дальновидный и деятельный царь немедленно начал принимать меры к реорганизации и укреплению государства — как изнутри, так и внешних его границ.
Встреча
Основная черта Ивана Грозного — это его маниакальная страсть к огнестрельному оружию. В русском войске впервые появляются отряды, вооруженные пищалями, — стрельцы, которые постепенно становятся костяком армии, отнимая это звание у поместной конницы. По всей стране возникают пушечные дворы, на которых отливают все новые и новые стволы, крепости перестраиваются под огненный бой — у них спрямляют стены, в башни устанавливают тюфяки и крупнокалиберные пищали. Царь всеми способами запасает порох: покупает, ставит пороховые мельницы, он обложил города и монастыри селитряной повинностью. Иногда это приводит к устрашающим пожарам, но Иван IV неумолим: порох, как можно больше пороха!
Первая задача, которая ставится перед набирающим силу войском — прекращение набегов со стороны Казанского ханства. При этом молодого царя не интересуют полумеры, он хочет прекратить набеги раз и навсегда, а для этого есть только один способ: покорить Казань и включить ее в состав Московского царства. Семнадцатилетний юноша отправился воевать татар. Трехлетняя война закончилась неудачей. Но в 1551 году царь явился под стены Казани снова — победа! Казанцы запросили мира, согласились на все требования, но, по своему обыкновению, условий мира не выполнили. Однако на этот раз глупые русские почему-то не проглотили обиду и следующим летом, в 1552 году опять распустили знамена у вражеской столицы.
Известие о том, что далеко на востоке неверные громят единоверцев, застало султана Сулеймана Великолепного врасплох — подобного он никак не ожидал. Султан отдал приказ крымскому хану оказать помощь казанцам, и тот, наскоро собрав 30 000 человек, двинулся на Русь. Юный царь во главе 15 000 всадников ринулся навстречу и разгромил незваных гостей наголову. Следом за сообщением о разгроме Девлет-Гирея в Стамбул полетело известие о том, что на востоке стало одним ханством меньше. Не успел султан переварить эту пилюлю — а ему уже передают о присоединении к Москве еще одного ханства, Астраханского. Оказывается, после падения Казани хан Ямгурчей в приступе гнева решил объявить войну России...
Слава покорителя ханств принесла Ивану IV новых, неожиданных подданных: надеясь на его покровительство, на верность Москве добровольно присягнули сибирский хан Едигер и черкесские князья. Северный Кавказ оказался так же под властью царя. Нежданно-негаданно для всего мира — в том числе и для самой себя — Россия в считанные годы увеличилась в размерах более чем вдвое, вышла к Черному морю и оказалась лицом к лицу с огромной Османской империей. Это могло означать только одно: страшную, опустошительную войну.
Кровные соседи
Поражает туповатая наивность ближайших советников царя, столь любимых современными историками, — так называемой «Избранной рады». По собственному признанию этих умников, они неоднократно советовали царю напасть на Крым, покорить его, подобно ханствам Казанскому и Астраханскому. Их мнение, кстати, разделят спустя четыре века множество современных историков. Дабы нагляднее понять, как глупы подобные советы, достаточно заглянуть на Североамериканский континент и спросить у первого встречного, пусть даже обкуренного и необразованного мексиканца: является ли хамское поведение техасцев и военная слабость этого штата достаточным основанием, чтобы напасть на него и вернуть исконные мексиканские земли?
И вам сразу ответят, что нападете-то вы, может быть, и на Техас, а вот воевать придется с Соединенными Штатами.
В XVI веке Османская империя, ослабив свой напор на других направлениях, могла вывести против Москвы раз в пять больше войск, нежели позволяла себе мобилизовать Россия. Одно только Крымское ханство, подданные которого не занимались ни ремеслом, ни земледелием, ни торговлей, было готово по приказу хана посадить на коней все свое мужское население и неоднократно ходило на Русь армиями в 100-150 тысяч человек (некоторые историки доводят эту цифру до 200 000). Но татары были трусливыми разбойниками, с которыми справлялись отряды в 3-5 раз меньшие по численности. Совсем другое дело — сойтись на поле боя с закаленными в боях и привыкшими покорять новые земли янычарами и сельджуками.
Позволить себе подобную войну Иван IV не мог.
Соприкосновение границ случилось неожиданно для обеих стран, а потому первые контакты соседей оказались на удивление миролюбивыми. Османский султан прислал русскому царю письмо, в котором дружелюбно предложил на выбор два возможных выхода из сложившейся ситуации: либо Россия предоставляет волжским разбойникам — Казани и Астрахани — прежнюю независимость, либо Иван IV присягает на верность Великолепной Порте, входя в состав Османской империи вместе с покоренными ханствами.
И уже в который раз за многовековую историю в покоях русского правителя подолгу горел свет и в мучительных думах решалась судьба будущей Европы: быть ей или не быть? Согласись царь на османское предложение — и он навсегда обезопасит южные границы страны. Султан уже не позволит татарам грабить новых подданных, и все грабительские устремления Крыма будут обращены в единственном возможном направлении: против извечного недруга Москвы, Литовского княжества. В таком случае быстрое истребление врага и возвышение России станет неизбежным. Но вот какой ценой?..
Царь отказывается.
Сулейман отпускает крымские тысячи, которые использовались им в Молдавии и Венгрии, и указывает крымскому хану Девлет-Гирею нового врага, которого ему предстоит сокрушить: Россию. Начинается долгая и кровопролитная война: татары регулярно рвутся в сторону Москвы, русские отгораживаются многосотверстовой Засечной Чертой из лесных буреломов, крепостей и земляных валов с вкопанными в них кольями. На защиту этой гигантской стены ежегодно заступает 60-70 тысяч воинов.
Ивану Грозному ясно, да и султан неоднократно подтверждал это своими грамотами: нападение на Крым будет расценено как объявление войны империи. А пока русские терпят, османы тоже не начинают активных военных действий, продолжая уже начатые в Европе, Африке и Азии войны.
Сейчас, пока у Османской империи руки связаны сражениями в других местах, пока османы не собираются наваливаться на Россию всей своей мощью, есть время для накопления сил, и Иван IV начинает энергичные преобразования в стране: в первую очередь он вводит в стране режим, который впоследствии был назван демократией. В стране отменяются кормления, институт назначаемых царем воевод заменяется местным самоуправлением — земскими и губными старостами, избираемыми крестьянами, ремесленниками и боярами. Причем новый режим насаждается не с тупым упрямством, как сейчас, а расчетливо и разумно. Переход на демократию производится... платно. Нравится воевода — живи по-старому. Не нравится — местные жители вносят в казну сумму от 100 до 400 рублей и могут выбирать себе в начальники кого захотят.
Преобразуется армия. Самолично участвуя в нескольких войнах и сражениях, царь прекрасно знает про основную беду войска — местничество. Бояре требуют назначения на посты согласно заслугам своих предков: коли дед командовал крылом войска, значит, и мне тот же пост положен. Пусть дурак, и молоко на губах не обсохло: но все равно пост командира крыла — мой! Не хочу старому и умудренному опытом князю подчиняться, потому как сын его под рукой моего прадеда ходил! Значит, не я ему, а он мне подчиняться должен!
Вопрос решается радикально: в стране организуется новая армия, опричнина. Опричники клянутся в преданности одному лишь государю, и карьера их зависит только от личных качеств. Именно в опричнине служат и все наемники: у России, ведущей долгую и тяжелую войну, хронически не хватает воинов, но зато имеется достаточно золота, чтобы нанять себе вечно нищих европейских дворян.
Кроме того, Иван IV активно строит церковно-приходские школы, крепости, стимулирует торговлю, целенаправленно создает рабочий класс: прямым царским указом запрещается привлекать землепашцев на любые работы, связанные с отрывом от земли, — работать на строительстве, на заводах и фабриках должны рабочие, а не крестьяне.
Разумеется, в стране находится немало противников столь стремительных преобразований. Вы только подумайте: простой безродный помещик вроде Бориски Годунова может дослужиться до воеводы просто потому, что он храбр, умен и честен! Вы подумайте: родовое имение царь может выкупить в казну только потому, что хозяин плохо знает свое дело и крестьяне от него разбегаются! Опричников ненавидят, про них распускают гнусные слухи, против царя организуются заговоры — но Иван Грозный твердой рукой продолжает свои преобразования. Дело доходит до того, что на несколько лет ему приходится разделить страну на две части: опричнину для тех, кто желает жить по-новому и земство для тех, кто хочет сохранить старые обычаи. Однако, несмотря ни на что, он добился своего, превратив древнее Московское княжество в новую, могучую державу — Русское царство.
Империя наносит удар
В 1569 году кровавая передышка, состоявшая из непрерывных набегов татарских орд, закончилась. У султана, наконец-то, нашлось время и для России. 17 000 отборных янычар, усиленных крымской и ногайской конницей, двинулись в сторону Астрахани. Царь, все еще надеясь обойтись без крови, отвел с их пути все войска, одновременно пополнив крепость припасами продовольствия, порохом и ядрами. Поход провалился: туркам не удалось протащить с собой артиллерию, а воевать без пушек они не привыкли. К тому же, обратный переход через неожиданно холодную зимнюю степь стоил жизни большинству турок.
Через год, в 1571 году, обходя русские крепости и сбивая малочисленные боярские заслоны, Девлет-Гирей довел до Москвы 100 000 всадников, поджег город и вернулся назад. Иван Грозный рвал и метал. Покатились боярские головы. Казненных обвиняли в конкретной измене: упустили врага, не сообщили вовремя о набеге. В Стамбуле потирали руки: разведка боем показала, что русские не умеют сражаться, предпочитая отсиживаться за крепостными стенами. Но если легкая татарская конница не способна брать укрепления, то опытные янычары умели откупоривать их очень даже хорошо. Московию было решено покорять, для чего Девлет-Гирею придавалось 7000 янычар и пушкари с несколькими десятками артиллерийских стволов — брать города. Заранее назначались мурзы в пока еще русские города, наместники в еще не покоренные княжества, делилась земля, купцы получали разрешение на беспошлинную торговлю. Осваивать новые земли собрались все мужчины Крыма от мала до велика.
Огромная армия должна была войти в русские пределы и остаться там навсегда.
Так оно и случилось...
Поле брани
6 июля 1572 года Девлет-Гирей дошел до Оки, наткнулся на 50 000-ную армию под командованием князя Михаила Воротынского (многие историки оценивают численность русской армии в 20 000 человек, а османской — в 80 000) и, смеясь над глупостью русских, повернул вверх вдоль реки. Возле Сенькина брода он без труда разогнал отряд из 200 бояр и, переправившись через реку, двинулся к Москве по Серпуховской дороге. Воротынский поспешил следом.
С невиданной в Европе скоростью на русских просторах перемещались огромные конные массы — обе армии передвигались налегке, верхом, не отягощенные обозами.
Опричник Дмитрий Хворостинин крался по пятам татар до деревни Молоди во главе 5000-ного отряда из казаков и бояр и только здесь, 30 июля 1572 года, получил разрешение атаковать врага. Ринувшись вперед, он втоптал в дорожную пыль татарский арьергард и, помчавшись дальше, врезался у реки Пахры в основные силы. Слегка удивившиеся подобной наглости, татары развернулись и бросились на небольшой отряд всеми своими силами. Русские кинулись наутек — враги устремились за ними, преследуя опричников до самой деревни Молоди, и тут захватчиков поджидал неожиданный сюрприз: обманутая на Оке русская армия стояла уже здесь. И не просто стояла, а успела соорудить гуляй-город — передвижное укрепление из толстых деревянных щитов. Из щелей между щитами по степной коннице ударили пушки, из прорубленных в бревенчатых стенках бойниц громыхнули пищали, поверх укрепления хлынул ливень стрел. Дружный залп смел передовые татарские отряды — словно огромная рука смахнула со стола ненужные крошки. Татары смешались — Хворостинин развернул своих воинов и снова ринулся в атаку.
Гуляй-город (вагенбург), с гравюры XV века, создано после 1480 года
Подходившие по дороге конные тысячи одна за другой попадали в жестокую мясорубку. Уставшие бояре то отходили за щиты гуляй-города, под прикрытие плотного огня, то бросались во все новые и новые атаки. Османы, торопясь уничтожить неведомо откуда взявшуюся крепость, кидались на штурм волна за волной, обильно заливая русскую землю своею кровью, и только опустившаяся тьма остановила бесконечное смертоубийство.
Утром османской армии открылась истина во всей ее ужасающей неприглядности: захватчики поняли, что угодили в ловушку. Впереди по Серпуховской дороге стояли прочные стены Москвы, позади пути в степь отгораживали закованные в железо опричники и стрельцы. Теперь для незваных гостей речь шла уже не о покорении России, а о том, чтобы выбраться назад живыми.
Последующие два дня прошли в попытках спугнуть перегородивших дорогу русских — татары осыпали гуляй-город стрелами, ядрами, кидались на него в верховые атаки, надеясь прорваться в оставленные для прохода боярской конницы щели. Однако к третьему дню стало ясно, что русские скорее умрут на месте, чем позволят незваным гостям убраться восвояси. 2 августа Девлет-Гирей приказал своим воинам спешиться и атаковать русских вместе с янычарами.
Татары прекрасно понимали, что на сей раз идут не грабить, а спасают свою шкуру, и дрались как бешенные собаки. Накал битвы достиг высочайшего напряжения. Доходило до того, что крымчане пытались разломать ненавистные щиты руками, а янычары грызли их зубами и рубили ятаганами. Но русские не собирались выпускать извечных грабителей на волю, дать им возможность отдышаться и вернуться снова. Кровь лилась весь день — но к вечеру гуляй-город продолжал все так же стоять на своем месте.
В русском стане лютовал голод — ведь гоняясь за врагом, бояре и стрельцы думали об оружии, а не о еде, попросту бросив обоз с припасами продовольствия и питья. Как отмечают летописи: «В полках учал быть голод людям и лошадям великий» . Тут следует признать, что наравне с русскими воинами жажду и голод терпели немецкие наемники, которых царь охотно брал в опричники. Однако немцы тоже не роптали, а продолжали драться не хуже других.
Татары пребывали в бешенстве: они привыкли не драться с русскими, а гнать их в рабство. Османским мурзам, собравшимся править новыми землями, а не умирать на них, тоже было не до смеха. Все с нетерпением ждали рассвета, чтобы нанести завершающий удар и наконец-то разбить хрупкое с виду укрепление, истребить прячущихся за ним людей.
С наступлением сумерек воевода Воротынский взял с собой часть воинов, по лощине обошел вражеский лагерь и затаился там. А ранним утром, когда после дружного залпа по атакующим османам навстречу им устремились бояре во главе с Хворостининым и завязали жестокую сечу, воевода Воротынский неожиданно ударил врагам в спину. И то, что начиналось как битва, мгновенно превратилось в избиение.
Арифметика
На поле у деревни Молоди защитники Москвы полностью вырезали всех янычар и османских мурз, на нем погибло почти все мужское население Крыма. И не только простых воинов — под русскими саблями полегли сын, внук и зять самого Девлет-Гирея. Имея, по разным оценкам, то ли втрое, то ли вчетверо меньше сил, нежели у врага, русские воины навсегда устранили исходящую из Крыма опасность. Живыми удалось вернуться не более чем 20 000 из отправившихся в поход бандитов — и более уже никогда Крым не смог восстановить своих сил.
Это было первое крупное поражение за всю историю Османской империи. Потеряв на русских границах за три года почти 20 000 янычар и всю огромную армию своего сателлита, Великолепная Порта отказалась от надежд завоевать Россию.
Огромное значение имела победа русского оружия и для Европы. В битве при Молодях мы не только отстояли свою независимость, но и лишили Османскую империю возможности увеличить свои производственные мощности и армию примерно на треть. К тому же, для огромной османской провинции, которая могла возникнуть на месте России, путь дальнейшей экспансии имелся только один — на запад. Отступая под ударами на Балканах, Европа вряд ли устояла бы даже несколько лет, увеличься турецкий натиск хоть ненамного.
Село Молоди. Закладной камень в память победы в Битве при Молодях в 1572 году
Последний Рюрикович
Остается ответить только на один вопрос: почему про битву при Молодях не снимают фильмы, не рассказывают про нее в школе, не отмечают праздниками ее годовщину?
Дело в том, что битва, определившая будущее всей европейской цивилизации, случилась в правление царя, которому не положено быть не то что хорошим, но и просто нормальным. Иван Грозный, величайший царь в истории Руси, фактически создавший ту страну, в которой мы живем, — вступивший в правление Московским княжеством и оставивший после себя Великую Россию, был последним из рода Рюриковичей. После него на престол вступила династия Романовых — и они сделали максимум возможного, чтобы принизить значение всего, сделанного предыдущей династией и опорочить величайших из ее представителей.
Согласно высочайшему указанию, Ивану Грозному назначено быть плохим — и вместе с памятью о нем была запрещена и великая победа, с немалым трудом добытая нашими предками.
Первый из династии Романовых отдал шведам побережье Балтийского моря и выходы к Ладожскому озеру. Его сын ввел наследственное крепостное право, лишив промышленность и сибирские просторы вольных работников и переселенцев. При его правнуке была сломана созданная Иваном IV армия и уничтожена промышленность, снабжавшая оружием всю Европу (одни только Тульско-Каменские заводы продавали на запад в год до 600 орудий, десятки тысяч ядер, тысячи гранат, мушкетов и шпаг).
Россия стремительно скатывалась в эпоху деградации.
Александр Прозоров
В российской истории есть моменты, которые без всякого преувеличения можно назвать судьбоносными. Когда решался вопрос о самом существовании нашей страны и ее народа, и на десятилетия, а то и на целые столетия определялся дальнейший вектор развития государства. Как правило, они связаны с отражением иноземных вторжений, с важнейшими битвами, которые сегодня знает каждый школьник – Куликовская битва, Бородино, оборона Москвы, Сталинградское сражение.
Одним из таких событий в истории нашей страны, без сомнения, является битва при Молодях, в которой 2 августа 1572 года сошлись русские войска и объединенная татаро-турецкая армия. Несмотря на значительное численное превосходство, войско под командованием Девлет Гирея было наголову разбито и рассеяно. Многие историки считают битву при Молодях поворотным моментом в противостоянии Москвы и Крымского ханства…
Парадокс: несмотря на громадную важность, сегодня битва при Молодях практически неизвестна российскому обывателю. Конечно, историки и краеведы прекрасно осведомлены о Молодинском сражении, но вы не найдете дату его начала в школьных учебниках, о нем даже нет упоминаний в институтской программе. Обделена эта битва вниманием публицистов, писателей и кинематографистов. И в этом отношении сражение при Молодях – это действительно забытая битва в нашей истории.
Сегодня Молоди – это небольшое село в Чеховском районе Московской области с населением в несколько сотен человек. С 2009 года здесь проходит фестиваль реконструкторов, приуроченный к годовщине памятного сражения, а в 2018 году областная Дума присвоила Молодям почетное звание «Населенного пункта воинской доблести».
Прежде чем перейти к повествованию о самом сражении, хотелось бы сказать несколько слов о его предпосылках и геополитической ситуации, в которой находилось Московское государство в середине XVI столетия, ибо без этого наш рассказ будет неполным.
XVI столетие – рождение Российской империи
XVI век – важнейший период в истории нашей страны. Во время царствования Ивана III завершилось создание единого Российского государства, к нему были присоединены княжество Тверское, Великий Новгород, Вятская земля, часть княжества Рязанского и другие территории. Московское государство наконец-то вышло за границы земель Северо-Западной Руси. Большая Орда была окончательно разгромлена, и Москва объявила себя ее наследницей, впервые таким образом заявив о своих евразийских претензиях.
Наследники Ивана III продолжили его политику по дальнейшему укреплению центральной власти и собиранию окрестных земель. Особых успехов в последнем вопросе удалось добиться Ивану IV, которого мы больше знаем, как Ивана Грозного. Период его царствования – это бурное и противоречивое время, о котором историки продолжают спорить даже спустя четыре с лишним столетия. Причем наиболее полярные оценки вызывает сама фигура Ивана Грозного… Однако к теме нашего рассказа это не имеет прямого отношения.
Иван Грозный провел успешную военную реформу, благодаря которой сумел создать большое боеспособное войско. Это во многом и позволило ему значительно расширить границы Московского государства. К нему были присоединены Астраханское и Казанское ханство, земли войска Донского, Ногайской Орды, Башкирия, Западная Сибирь. К концу царствования Ивана IV территория Московского государства увеличилась в два раза и стала больше, чем вся остальная Европа.
Уверовав в свои силы, Иван IV начал Ливонскую войну, победа в которой бы гарантировала Московии свободный выход к Балтийскому морю. Эта была первая русская попытка «прорубить окно в Европу». Увы, не увенчавшаяся успехом. Боевые действия шли с переменным успехом и затянулись на целые 25 лет. Они истощили Российское государство и привели к его упадку, чем не преминула воспользоваться еще одна сила – Османская империя и вассальное к ней Крымское ханство – самый западный осколок распавшейся Золотой Орды.
Крымские татары на протяжении столетий были одной из главных угроз для российских земель. В результате их регулярных набегов опустошались целые области, десятки тысяч людей попадали в рабство. К моменту описываемых событий регулярный грабеж русских земель и работорговля стали основой экономики Крымского ханства.
К середине XVI века Османская империя достигла пика своего могущества, простираясь на трех континентах, от Персии до Алжира и от Красного моря до Балкан. Она по праву считалась крупнейшей военной державой того времени. Астраханское и Казанское ханство входило в орбиту интересов Блистательной Порты, и их потеря абсолютно не устраивала Стамбул. Более того, завоевание этих земель открыло для Московского государства новые пути для экспансии – на юг и восток. Покровительства российского царя стали искать многие кавказские правители и князья, что нравилось туркам еще меньше. Дальнейшее усиление Москвы могло представлять непосредственную угрозу уже для Крымского ханства. Поэтому неудивительно, что Османская империя решила воспользоваться ослаблением Московии и забрать у царя Ивана земли, завоеванные им в Казанском и Астраханском походах. Турки хотели получить обратно Поволжье и восстановить «тюркское» кольцо на юго-востоке России.
В это время большая и лучшая часть российских военных сил находилась на «западном фронте», поэтому Москва сразу же оказалась в невыгодном положении. Грубо говоря, Россия получила классическую войну на два фронта. После подписания Люблинской унии к числу ее противников присоединились еще и поляки, что сделало положение российского царя практически безнадежным. Весьма сложной была и ситуация внутри самого Московского государства. Опричнина опустошала российские земли иногда почище любых степняков, к этому можно добавить эпидемию чумы и несколько лет неурожая, которые вызвали голод.
В 1569 году турецкие войска вместе с татарами и ногайцами уже пытались взять Астрахань, но успеха в этом не достигли и с большими потерями были вынуждены отступить. Историки называют этот поход первой из целой череды русско-турецких войн, которые продлятся вплоть до начала XIX столетия.
Поход крымского хана 1571 года и сожжение Москвы
Весной 1571 года крымский хан Девлет Гирей собрал мощное войско в составе 40 тыс. бойцов и, заручившись поддержкой Стамбула, отправился в набег на российские земли. Татары, практически не встречая сопротивления, дошли до Москвы и полностью сожгли ее – нетронутыми остались только каменный Кремль и Китай-город. Сколько человек при этом погибло – неизвестно, называются цифры от 70 до 120 тыс. человек. Кроме Москвы, степняки разграбили и сожгли еще 36 городов, здесь количество потерь также шло на десятки тысяч. Еще 60 тыс. человек были уведены в рабство… Иван Грозный, узнав о приближении татар к Москве, сбежал из города.
Ситуация была настолько тяжелой, что царь Иван сам запросил мира, пообещав вернуть Астрахань. Девлет Гирей потребовал возвратить и Казань, а также выплатить ему огромный по тем временам выкуп. Позже татары и вовсе отказались от переговоров, решив добить Московское государство окончательно, и забрать себе все его земли.
На 1572 год был запланирован еще один набег, который, по мнению татар, должен был окончательно решить «московский вопрос». Для этих целей было собрано огромное по тем временам войско – примерно 80 тыс. конных крымчаков и ногайцев, плюс 30 тыс. турецкой пехоты и 7 тыс. отборных турецких янычар. Некоторые источники вообще называют численность татаро-турецкого войска в 140-160 тыс. человек, но это, вероятно, преувеличение. Так или иначе, но Девлет Гирей неоднократно заявлял перед походом, что «едет в Москву на царство» – настолько он был уверен в собственной победе.
Вероятно, впервые с момента окончания ордынского ига над Московскими землями опять нависла угроза попасть под иноземное владычество. И она была вполне реальной…
А что было у русских?
Численность российских сил под Москвой в несколько раз уступала захватчикам. Большая часть царского войска находилась в Прибалтике или защищала западные рубежи державы. Отражать вражескую навалу должен был князь Воротынский, именно его царь назначил главнокомандующим. Под его началом находились около 20 тыс. бойцов, к которым позже присоединился отряд немецких наемников (около 7 тыс. воинов), донские казаки и тысяча запорожских казаков («каневских черкасс») под руководством полковника Черкашенина. Иван Грозный, как и в 1571 году, при приближении неприятеля к Москве, прихватив казну, сбежал в Новгород.
Михаил Иванович Воротынский был опытным военачальником, проведшим почти всю свою жизнь в боях и походах. Он был героем казанской кампании, где полк под его командованием отразил атаку противника, а затем занял часть городской стены и несколько дней удерживал ее. Входил в состав Ближней думы царя, но потом попал в немилость – был заподозрен в измене, но уберег голову и отделался всего лишь ссылкой. В критической ситуации Иван Грозный вспомнил о нем и доверил ему командовать всеми имеющимися силами под Москвой. Помогал князю опричный воевода Дмитрий Хворостинин, который на полтора десятка лет был младше Воротынского. Хворостинин показал себя при взятии Полоцка, за что и был отмечен царем.
Чтобы хоть как-то компенсировать свою малочисленность, защитники соорудили гуляй-город – специфическое фортификационное сооружение, состоящее из сцепленных телег с деревянными щитами. Подобный тип полевого укрепления особенно любили казаки, гуляй-город позволял надежно защитить пехоту от атак кавалерии. Зимой это укрепление можно было изготовить из саней.
Сохранились документы, позволяющие нам определить численность отряда князя Воротынского с точностью до одного бойца. Она составляла 20034 человека. Плюс отряд казаков (3-5 тыс. воинов). Еще можно добавить, что у русских войск были пищали и артиллерия, и это впоследствии сыграло важнейшую роль в ходе сражения.
Отступать некуда – позади Москва!
Историки спорят о численности татарского отряда, который непосредственно пошел на Москву. Называются цифры в 40 и 60 тыс. бойцов. Однако в любом случае неприятель имел минимум двукратное превосходство над русскими воинами.
Отряд Хворостинина напал на арьергард татарского отряда при его подходе к селу Молоди. Расчет был на то, что татары не пойдут штурмовать город, имея в тылу довольно многочисленный отряд противника. Так оно и получилось. Узнав о разгроме своего арьергарда, Девлет Гирей развернул войско, и начал преследование Хворостинина. Тем временем основной отряд русских войск разместился в гуляй-городе, расположенном в очень удобном месте – на холме, перед которым протекала река.
Увлекшись преследованием Хворостинина, татары попали прямо под огонь пушек и пищалей защитников гуляй-города, в результате чего понесли значительные потери. В числе убитых оказался и Теребердей-мурза – один из лучших полководцев крымского хана.
На следующий день – 31 июля – татары предприняли первый массированный штурм укрепления русских. Однако он не увенчался успехом. Причем нападающие опять понесли тяжелые потери. В плен попал заместитель самого хана – Дивей-мурза.
1 августа прошло спокойно, однако положение осажденных быстро ухудшалось: было много раненых, не хватало воды и продовольствия – в ход пошли лошади, которые должны были двигать гуляй-город.
На следующий день атакующие предприняли еще один штурм, который отличался особенным ожесточением. В ходе этого боя полегли все стрельцы, находившиеся между гуляй-городом и рекой. Однако и на этот раз татарам не удалось взять укрепление. В следующую атаку татары и турки пошли в пешем строю, надеясь так преодолеть стены гуляй-города, но и этот приступ был отбит, причем с большими потерями для наступающих. Атаки продолжались до вечера 2 августа, а когда враг ослабел Воротынский с большим полком незаметно вышел из укрепления и ударил татарам в тыл. Одновременно вылазку устроили и оставшиеся защитники гуляй-города. Неприятель не выдержал двойного удара и побежал.
Потери татаро-турецкого войска были огромными. Были убиты или взяты в плен почти все военачальники хана, самому Девлет Гирею удалось бежать. Московские войска преследовали неприятеля, особенно много крымчаков было убито или утонуло при переправе через Оку. В Крым вернулось не более 15 тыс. воинов.
Последствия битвы при Молодях
Какими же были последствия сражения при Молодях, почему современные исследователи ставят эту битву в один ряд с Куликовской и Бородино? Вот основные из них:
- Разгром захватчиков на подступах к столице, вероятно, спас Москву от повторения разорения 1571 года. От смерти и плена были спасены десятки, а то и сотни тысяч россиян;
- Поражение при Молодях почти на двадцать лет отбили у крымчаков желание устраивать набеги на Московское государство. Следующий поход на Москву Крымское ханство смогло организовать только в 1591 году. Дело в том, что в крупных набегах принимало участие большинство мужского населения Крымского полуострова, значительная часть которого была вырезана у Молодей;
- Российское государство, ослабленное Ливонской войной, опричниной, голодом и эпидемиями, получило несколько десятков лет для «зализывания ран»;
- Победа при Молодях позволила Москве сохранить в своем составе Казанское и Астраханское царство, а Османская империя была вынуждена отказаться от планов вернуть их. Если говорить кратко, битва при Молодях положила конец притязаниям османов на Поволжье. Благодаря этому уже в следующих столетиях русские продолжат свою экспансию на юг и восток («встреч солнцу») и выйдут к берегам Тихого океана;
- После сражения границы государства на Дону и Десне были передвинуты на несколько сот километров дальше на юг;
- Победа при Молодях показала преимущества армии, построенной по европейскому образцу;
- Однако главный результат победы при Молодях – это, конечно же, сохранение Московским государством суверенитета и полной международной субъектности. В случае поражения, Москва в том или ином виде стала бы частью Крымского ханства и надолго вошла в орбиту Османской империи. В этом случае история всего континента пошла бы по совершенно другому пути. Не будет преувеличением сказать, что летом 1572 года на берегах Оки и Рожайки решался вопрос о самом существовании Российского государства.
Судьба главного творца славной «виктории» при Молодях – князя Воротынского – сложилась печально. Вскоре он опять попал в опалу, был обвинен в измене и «попал на подвал», где его лично пытал сам царь Иван. Допросы воевода пережил и был отправлен в ссылку, но по пути скончался от ран.
Интерес к битве при Молодях начал возрождаться только в конце XX столетия, тогда же появились и первые серьезные исследования по этой теме. Вызывает удивление, почему это абсолютно реальное историческое событие до сих пор не нашло должного отражения в отечественной массовой культуре.
Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них
Один мой приятель, очень умный и начитанный человек, как-то спросил у меня: «Какие наиболее значимые битвы в Русской истории до 20-го века ты знаешь?».
Я ответил то, что вбито в голову еще школьной программой: "Самые важные сражения - это Ледовое Побоище, Куликовская Битва, взятие крепостей Орешек, Выборг и Азов Петром Первым, Чесма, Бородино и Оборона Севастополя в Крымской войне".
Последовал еще один вопрос: «А что ты знаешь про Молодинское сражение?»…
«Какое-какое сражение!?» - переспросил я.
«Молодинское, оно же Молодейское, или битва при Молодях. Молоди - это село такое в Московской области».
К моему стыду, я ничего про эту битву не знал…
Битва при Молодях в 1572 году незаслуженно забыта, вычеркнута из школьных программ, о ней знают только профессиональные историки и особо продвинутые любители отечественной Истории. Более того, в «исторической» среде до сих пор ведутся жаркие споры о достоверности некоторых её подробностей. Мнения звучат самые разнообразные. Ведь сложно судить об этих самых подробностях столь отдаленного по времени события.
Давайте я обрисую свою точку зрения, а вы (если вам станет интересно или сомнительно) самостоятельно сможете почерпнуть дополнительную информацию в других источниках и ресурсах.
По своему значению битва при Молодях сравнима с Куликовской или битвой у Бородино. В сражении при Молодях погибло БОЛЕЕ СТА ТЫСЯЧ человек. Для сравнения - спустя двести сорок лет при Бородино погибло меньше - около 80-ти тысяч. Причем, при сравнении этих потерь следует учитывать уровни артиллерии разных эпох. В столкновении Русского Царства с Крымским Ханством при Молодях решалась не только судьба Руси — речь шла о судьбе всей европейской цивилизации.
Итак, обо всем по порядку.
В 1571 году Крымский хан Девлет Гирей сжег Москву. Она тогда была деревянной и выгорела почти вся. Были убиты десятки тысяч русских людей, и более 150-ти тысяч были пленены и уведены в рабство. Спустя год хан предпринял еще один поход, полагая, что сможет полностью подчинить себе Русское государство. Он собрал невиданную по тем временам военную силу — 120 тысяч человек, большинство из них были крымчаками и ногайцами. На вооружении этого войска были пушки, несколько десятков стволов. Самыми боеспособными были 7 тысяч лучших турецких янычар - по сути это был спецназ того времени, элитные войска, имеющие богатый опыт ведения войн и захвата крепостей.
Отправляясь в поход, Девлет Гирей заявил, что «едет на Москву на царство». Понимаете? Он ехал не просто воевать, он ехал царствовать! Ему и в голову не могло прийти, что кто-то осмелится выступить против такой силы, шутка ли - 120 тысяч воинов. Во всей Европе того времени не было ему достойного противника. Против них царь Иван Грозный смог выставить только 30 тысяч человек - стрельцов, опричников, казаков и немецких наёмников. По планам Крымского Хана его огромная армия должна была войти в русские пределы и остаться там навсегда - для того чтобы управлять Русью.
Итак, летом 1572-го года, 27 июля крымско-турецкое войско подошло к реке Оке и стало переправляться через нее по Сенькиному броду. Вы знаете, это знаменитый брод! Именно по нему вел свое войско на Куликово поле князь Дмитрий Донской.
Место переправы охранял небольшой сторожевой отряд под командованием Ивана Шуйского, состоявший всего из двухсот «боярских детей» и восьми сотен ополченцев. Если проводить историческую аналогию, то бой у Сенькиного брода можно сравнить с Брестской крепостью - настолько похожа была у наших воинов готовность к самопожертвованию. На этот сторожевой отряд обрушилась ногайская конница… В летописях нет информации как долго держалась эта застава. Есть только упоминания, что наши не бежали, вступили в бой, и потрепали ногайскую конницу настолько, что в дальнейшей основной битве она уже принимала только вспомогательное участие…
Войско крымского хана переправилось через Оку, направилось в сторону Москвы и растянулось по дороге на 40 верст. В тыл этой огромной веренице вышел малочисленный отряд опричника Дмитрия Хворостинина. Он был князем, и судя по его действиям, хорошим полководцем. Он принял единственно верное решение - молниеносные атаки на хвост колонны, разгром тылов и обозов, и быстрый отход. А что еще можно было делать партизанским отрядом из девяти сотен человек? Наступая на пятки крымскому войску, и методично эти пятки отрубая, он заставил Девлет Гирея понервничать. А как же ему не нервничать, если наглый московит разгромил все обозы и даже имел наглость приблизиться к самой ханской ставке.
Пришлось хану вызывать авангард, который уже почти доскакал до ворот Москвы, и с марша разворачивать стотысячную армию на 180 градусов. Развернуть такую махину - это очень серьезно. Время торможения и тормозной путь - как у океанского лайнера. Этому неуклюжему манёвру сопутствовало всё то, что и должно сопровождать огромную армию, а именно: неразбериха и несогласованность. Всё в ней упиралось, толпилось и суетилось, не понимая, что происходит. Наконец была сформирована полноценная конная дивизия числом голов в 12 тысяч, и брошена на уничтожение так надоевшего своими набегами отряда Хворостинина. Но князь Дмитрий Иванович в очередной раз совершил ход конем - он не просто отвёл своих солдат от неминуемой гибели, он еще и заманил погоню под стены Гуляй-города.
Вы знаете, что такое Гуляй-город? Нет, это не место где проходят народные гуляния! И не город, в котором живут легкомысленные женщины. Гуляй-город - это такая русская военная хитрость, передвижная крепость, укрепленные повозки с бойницами. А в тех бойницах - пушки да пищали.
Элитная ханская кавалерия нарвалась на очень неприятный для себя сюрприз и была вынуждена передвигаться вдоль фронта из 40-ка повозок. Конечно, у Девлет Гирея были очень храбрые и отчаянные воины, и конники они были превосходные. Но все дело в том, что пуля, выпущенная из пищали, легко пробивает одного человека и застревает во втором. Иногда даже в третьем - если воины не защищены кольчугой или другой бронёй. Залп из тысячи стволов смёл и разметал ханскую конницу. К тому же, помимо пищалей у русских были еще пушки и луки, и они тоже очень эффективно вели огонь под прикрытием стен гуляй-города.
После лавины смертоносного огня из амбразур Гуляй-города догонялки крымчаков за отрядом Хворостинина прекратились. Остатки преследователей, вернулись к хану, и очень огорчили его рассказами про какую-то ужасную шайтан-арбу, стреляющую огнём.
Объединенным русским войском командовал князь Михаил Воротынский. Он очень удачно устроил оборону гуляй-города. Два дня отчаянные крымчаки и османы волна за волной шли на штурм передвижной крепости, но их конные тысячи попадали в жестокую мясорубку, и обильно заливали русскую землю своею кровью... На третий день хан приказал своим конникам спешиться, и отправил остатки войска в пешую атаку.
В первых рядах атакующих шли свирепые янычары. В последних рядах жались от страха кашевары и обозники, брадобреи и массажисты. Их тоже хан выгнал на последний и решительный штурм… Этот штурм в самом деле оказался как решительным, так и последним.
В самый разгар боя князья Воротынский и Хворостинин организовали смелую вылазку из-за стен гуляй-города и ударили в тыл крымчакам и туркам. Этот удар всё и решил. В горячке боя было непонятно - что это за войска ударили в тыл? Возможно это свежие силы, пришедшие из Москвы?
Вот тут и началась паника у тех, кто ранее вполне мужественно сражался с русскими. А паника всегда завершается беспорядочным бегством и избиением бегущих... Во время преследования остатков крымской армии было убито еще несколько тысяч вражеских воинов. При одной только панической переправе через реку Оку утонуло около 10 тысяч татар - с плаваньем у степных народов дела всегда обстояли неважно. Днем 3-го августа 1572 года с грандиозным походом хана Девлет Гирея на Русь всё было кончено.
На поле у деревни Молоди были порублены без остатка все семь тысяч отборных турецких янычар. У самого Девлет-Гирея полегли сын, внук и зять. Крымское ханство в этом походе потеряло практически все боеспособное мужское население. Они ехали править Русской землей, а осталось в ней лежать.
Ханское войско превосходило силы русских в 4 раза! И несмотря на это, от 120-тысячного войска хана не осталось почти ничего - в Крым вернулись всего 10 тысяч человек. Такой грандиозной военной катастрофы история того времени не знала. Самая многочисленная на тот момент армия в Европе, (а собственно и в мире тоже) попросту перестала существовать. Наши потери оцениваются в 6000 человек, и это против 110 тысяч вражеских. Следует также отметить, что в той битве сложили голову почти все опричники, которые в ней сражались. Вот вам и тайная полиция царя Ивана Грозного.
В 1570г в Крыму взяла верх военная партия. Россию опустошали голод и чума. Царская армия потерпела поражения под Ревелем и Москвой. Русская столица казалась татарам легкой добычей. Ее старые укрепления были уничтожены пожаром, а новые, наспех возведенные, не могли полностью их заменить. Военные неудачи поколебали русское владычество в Поволжье и Прикаспии. Ногайская орда окончательно порвала вассальные отношения с Москвой и примкнула к антирусской коалиции. Покоренные народы Поволжья пришли в движение и попытались сбросить власть царя.
Союзниками Крыма выступили многие адыгейские князья с Северного Кавказа. За спиной крымцев стояла крупнейшая в Европе военная держава — Османская империя. В такой ситуации хан надеялся отторгнуть от России Среднее и Нижнее Поволжье, сжечь и разграбить Москву. Султан направил в Крым специальную миссию для участия в походе на Русь.
В ожидании нового нашествия русские к маю 1572 г. собрали на южной границе около 12 000 дворян, 2035 стрельцов и 3800 казаков. Вместе с ополчениями северных городов армия насчитывала немногим более 20 000, а с боевыми холопами — более 30 000 воинов. На стороне татар был численный перевес. Во вторжении участвовало от 40 000 до 50 000 всадников из состава Крымской, Большой и Малой ногайских орд.
Хан имел в своем распоряжении турецкую артиллерию.
Русское командование расположило основные силы под Коломной, надежно прикрыв подходы к Москве со стороны Рязани. Но оно учло также возможность повторного вторжения татар с юго-запада, из района Угры. На этот случай командование выдвинуло на крайний правый фланг в Калугу воеводу князя Дмитрия Хворостинина с передовым полком. Вопреки традиции передовой полк по численности превосходил полки правой и левой руки. Хворостинину был придан подвижный речной отряд для обороны переправ через Оку.
Татары вторглись на Русь 23 июля 1572 г. Их подвижная конница устремилась к Туле и на третий день попыталась перейти Оку выше Серпухова, но была отбита от переправ русским сторожевым полком. Тем временем хан со всей ордой вышел к главным серпуховским переправам через Оку. Русские воеводы ждали противника за Окой на хорошо укрепленных позициях.
Натолкнувшись на прочную оборону русских, хан возобновил атаку в районе Сенькина брода выше Серпухова. В ночь на 28 июля ногайская конница разогнала две сотни дворян, охранявших брод, и захватила переправы. Развивая наступление, ногайцы за ночь ушли далеко на север. Под утро к месту переправы татар подоспел Хворостинин с передовым полком. Но, столкнувшись с главными силами татар, он уклонился от боя. Вскоре полк правой руки попытался перехватить татар в верхнем течении реки Нары, но был отброшен прочь. Хан Девлет-Гирей вышел в тыл русской армии и по серпуховской дороге стал беспрепятственно продвигаться к Москве. Татарскими арьергардами командовали сыновья хана с многочисленной отборной конницей.
Передовой полк следовал за царевичами, выжидая благоприятного момента. Когда такой момент наступил, воевода Хворостинин обрушился на татар. Бой произошел в районе села Молоди, в 45 верстах от Москвы. Татары не выдержали удара и бежали.
Хворостинин «домчал» сторожевой полк татар до ханской ставки. Чтобы поправить положение, Девлет-Гирей вынужден был бросить на помощь сыновьям 12 000 крымских и ногайских всадников. Сражение разрасталось, и главный воевода Воротынский в ожидании татар приказал установить подвижную крепость — «гуляй-город» близ Молодей. Ратники укрылись за стенами крепости, изготовившись к бою.
Троекратное превосходство сил противника вынудило Хворостинина отступить. Но при этом он осуществил блестящий маневр. Его полк, отступая, увлек татар к стенам «гуляй-города». Залпы русских пушек, стрелявших в упор, внесли опустошение в ряды татарской конницы и заставили ее повернуть вспять.
Поражение при Молодях вынудило Девлет-Гирея приостановить наступление на Москву.
В течение дня татары простояли за Пахрой, ожидая подхода русских. Но те не возобновили атак. Тогда татары повернули вспять от Пахры к Молодям. Воеводы добились бесспорного успеха, вынудив хана отойти от Москвы и принять бой на избранной ими позиции.
Центром русских оборонительных позиций служил холм, на вершине которого стоял «гуляй-город», окруженный наспех вырытыми рвами. За стенами города укрылся большой полк. Остальные полки прикрывали его тыл и фланги, оставаясь вне укреплений. У подножия холма, за речкой Рожай, стояли 3000 стрельцов, чтобы поддержать воевод «на пищалях».
Татары быстро преодолели расстояние от Пахры до Рожая и всей массой обрушились на русские позиции. Стрельцы полегли на поле боя все до единого, но засевшие в «гуляй-городе» воины отбили атаки конницы сильной пушечной и ружейной пальбой.
Обеспокоенный неудачей, главный татарский воевода Дивей-мурза выехал на разведку и приблизился вплотную к русским позициям. Здесь его захватили в плен «резвые» дети боярские.
Кровопролитное сражение продолжалось до самого вечера 30 июля. Потери татар были исключительно велики. Погибли предводитель ногайской конницы Теребердей-мурза и трое знатных крымских мурз. Не добившись успеха, хан прекратил атаки и в течение двух дней приводил в порядок свою расстроенную армию.
В сражении русские одержали победу, но успех грозил обернуться неудачей. Когда поредевшие полки укрылись в «гуляй-городе», запасы продовольствия у них быстро иссякли, и в армии «учал быти голод людям и лошадем великой».
После двухдневного затишья Девлет-Гирей 2 августа возобновил штурм «гуляй-города», направив к нему все свои конные и пешие полки. Атакой руководили ханские сыновья, получившие приказ во что бы то ни стало «выбить» у русских Дивей-мурзу. Невзирая на потери, татары упорно пытались опрокинуть неустойчивые стены «гуляй-города», «изымалися у города за стену руками, и тут многих татар побили и руки пообсекли бесчисленно много». К концу дня, когда натиск татар начал ослабевать, русские предприняли смелый маневр, который и решил исход сражения. Воевода Михаил Воротынский с полками покинул «гуляй-город» и, продвигаясь по дну лощины позади укреплений, скрытно вышел в тыл татарам.
Оборона «гуляй-города» была поручена князю Дмитрию Хворостинину, в распоряжение которого поступили вся артиллерия и немногочисленный отряд немецких наемников.
По условленному сигналу Хворостинин дал залп изо всех орудий, затем «вылез» из крепости и напал на врага. В тот же самый момент с тыла на татар обрушились полки Воротынского. Татары не выдержали внезапного удара и бросились бежать.
Множество их было перебито и взято в плен. В числе убитых были сын хана Девлет-Гирея и его внук. В руки воевод попало много знатных крымских и ногайских мурз.
На другой день после победы русские продолжали преследование неприятеля и разгромили арьергарды, оставленные ханом на Оке и насчитывающие до 5000 всадников. Согласно укоренившейся традиции, славу победы над татарами всецело приписывают главному воеводе князю Михаилу Воротынскому. Курбский хвалил его, но в сдержанных выражениях: «Муж крепки и мужественой, в полкоустроениях зело искусни». Князь отличился под стенами Казани, но крупных самостоятельных побед у него не было. Назначение Воротынского главнокомандующим связано было прежде всего с местническими законами — знатностью воеводы. Подлинным героем сражения при Молодях, кажется, был молодой опричный воевода князь Дмитрий Хворостинин, формально занимавший пост второго воеводы передового полка. На его исключительные заслуги в войнах с татарами указывал осведомленный современник Джильс Флетчер. За два года до битвы при Молодях Хворостинин нанес сильное поражение крымцам под Рязанью. Но в полной мере его военный талант раскрылся во время войны с татарами в 1572 г. Именно Хворостинин разгромил татарские арьергарды 28 июля, а затем принял на себя командование «гуляй-городом» во время решающего сражения 2 августа.
Сражение при Молодях 1572 г. относится к числу значительнейших событий военной истории XVI в. Разгромив в открытом поле татарскую орду, Русь нанесла сокрушительный удар по военному могуществу Крыма. Гибель отборной турецкой армии под Астраханью в 1569 г. и разгром Крымской орды под Москвой в 1572 г. положили предел турецко-татарской экспансии в Восточной Европе.
Победа объединенной земско-опричной армии над татарами была блестящей.
При создании поста были использованы фото военно-исторической реконструкции Фестиваль «Молодинская битва»
